Вина (culpa, Schuld, culpabilité) — составляет необходимое условие ответственности, как гражданской, так и уголовной, за недозволенные деяния. Она заключается во внутреннем отношении дееспособного субъекта к совершаемому им деянию. В. образует так называемый внутренний состав деяния, за которое субъект, или виновник, подлежит ответственности. Как внутренний психологический элемент деяния, вина противополагается самому действию, вызвавшему известное изменение во внешнем мире, имевшему известные последствия, — элементу внешнему, физическому. Констатируя в каком-либо случае наличность вины, мы констатируем, вместе с тем, что данное деяние есть не только произведение рук человека, но и продукт его внутреннего мира, его воли, сознания и т. д. Суждение о человеке по деяниям его основано на предположении об определенном, внутреннем отношении его к совершаемым им деяниям.

По различию понятия ответственности различается и понятие вины. Самому широкому понятию ответственности — нравственной — соответствует и самое широкое понятие вины — нравственной; более узким является понятие юридической вины. Последняя, в свою очередь, может быть виной уголовной или гражданской.

Так как этика определяет обязанности человека не только к другим, но и к самому себе, и нормирует не только действия человека, но и душевные движения, то всякое отступление от нравственности даже в одних побуждениях, в одних помыслах, обосновывает собой наличность нравственной вины. В. юридическая всегда предполагает, наоборот, какое-либо действие, нарушающее право или правовую норму. Мотивы, побуждения, вызвавшие действие, не обусловливают собой ответственности, а могут лишь влиять на определение размера ее — и то если речь идет об ответственности уголовной. Сравнительно ближе к нравственной вине стоит В. уголовная. Последняя часто даже смешивалась в доктрине с первой, подобно тому как и сама область безнравственного смешивалась с областью преступного. Представителями этого взгляда служили главным образом последователи гегельянской школы, признававшей безусловную свободу воли и усматривавшей как в преступном, так и в безнравственном деянии отрицание абсолютной свободы, которая осуществляется в праве и морали (Köstlin, Berner). В современной доктрине преступное отличают от безнравственного, хотя и нельзя точно определить границу между тем и другим (Таганцев, "Лекции" I, стр. 32 и сл.). Элементами вины в смысле уголовном являются, прежде всего, воля и сознание. Всякое деяние постольку лишь может быть вменено в вину (imputatio juris, в отличие от вменения фактического, т. е. констатирования причинности — imputatio facti), поскольку оно есть продукт воли деятеля. Для представителей теории свободы воли, индетерминистов, воля деятеля представляется причиной деяния, а вместе с тем и причиной последствия от деяния (Causa causae est causa causati). Но и для приверженцев теории несвободы воли, детерминистов, особенно для представителей теории закономерности человеческих действий, воля есть также главный элемент виновности. Не может быть ответственности за действия, которых деятель не хотел, к которым не направлена была его воля. Одной воли, однако, недостаточно для наличности вины; сами действия могут соответствовать воле субъекта, но результат действия может оказаться вовсе не соответствующим ей не только потому, что этого результата субъект не хотел, а потому, что он его не сознавал или не знал о возможности его наступления. Особенно важным является момент сознания относительно тех преступных деяний, состав которых выполняется лишь наступлением известных последствий (наприм. убийства). Для наличности сознания необходимо предвидение последствий или представление о них. Наконец, третьим необходимым элементом вины в новейшее время (Биндинг) признают сознание законопротивности деяния (Normwidrigkeit). В доктрине уголовного права понятие вины и значение элементов, входящих в него, чрезвычайно спорно и до настоящего времени служит предметом контроверс; в разрешении вопросов, касающихся вины, громадную роль играют учения о воле сознательной и бессознательной (Hartmann, Binding), о психологических моментах "представления" и "сознания" и т. д. (см. Вменяемость, а также Умысел, Неосторожность). В системе уголовного права учение о вине почти никем из криминалистов особо не выделяется из учения о вменении и о видах виновности — умысле и неосторожности.

В истории уголовного права В. не всегда служила необходимым условием ответственности. В эпоху господства частной мести, когда карательная деятельность государства ограничивалась регулированием проявления мести со стороны потерпевшего, внутренний момент вины не имел никакого значения: обиженный мстил за нанесенный ему деянием виновного вред независимо от того, желал ли или не желал виновник нанести этот вред. Такое же безразличное отношение к внутреннему моменту деяния господствует и в следующей стадии — при развитии системы композиций (compositio), определенного вознаграждения в пользу потерпевшего, или так называемой виры (или вергельда — см. эти сл.). Только постепенно и, главным образом, под влиянием канонического права, момент В. приобретает все большее значение; в настоящее время ни одно уголовное законодательство не упускает его из виду. Законодательных определений понятия В. не существует, но целый ряд постановлений об умысле, неосторожности, случае, ошибке и т. д. достаточно выясняет отношение законодательств к внутреннему составу преступления. Исключение относительно В. как необходимого условия уголовной ответственности сделано лишь для полицейских нарушений (contraven t ions, Uebertretungen), т. е. деяний, заключающих в себе не нарушения какого-либо права, а только неисполнение предписаний, ограждающих безопасность или фискальный интерес. Для ответственности за нарушения обыкновенно довольствуются наличностью одного факта нарушения, безразлично, произошло ли оно по вине привлекаемого к ответственности или при таких обстоятельствах, которые в других случаях вполне исключали бы В. Так, например, наличность неоплаченного таможенной пошлиной товара влечет за собой карательные последствия для собственника его, хотя бы в действительности он не был виновен в том, что товар остался неоплаченным. См. Нарушения.

Уголовная В. имеет степени. Обнаружившаяся в преступном деянии злая воля, или В., может быть более или менее интенсивной, вызывать различную степень ответственности даже при тождественности самого деяния и его вредных последствий. На этом свойстве уголовной В. основано деление ее на виды, главным образом — на умысел и неосторожность. Признаками этих видов служат различные степени как воли, так и сознания. Точно установленных начал для этого различения ни наука, ни положительное право еще не выработали (см. Воля, Неосторожность, Умысел). Наряду с указанными видами виновности, различаемыми в качественном отношении, уголовное право знает и другие степени В. и во всяком случае признает В. способной видоизменяться и в количественном отношении. Поэтому возможно говорить о большей и меньшей В. Размер В. зависит от обстоятельств, при которых данное преступное деяние совершилось и которые по существу своему или не могли не оказать известного влияния на волю или сознание преступника, или сами по себе обнаруживают большую или меньшую степень интенсивности злой воли. Обстоятельствами, влияющими на определение размера В., могут быть поэтому как факты, предшествовавшие совершению преступления, так и факты, одновременные с ним и следовавшие за ним, и не только факты внешние, физические, но и внутренние, психические (например крайняя нужда, провокация, возмещение происшедшего от преступления вреда, особенности средств и способов совершения преступления, предумышленность, легкомыслие, запальчивость, раздражение и т. д.). О классификации этих обстоятельств и признаках их в доктрине и положительном праве — см. Обстоятельства, увеличивающие и уменьшающие В.

Совершенно отсутствует В. у субъектов невменяемых (см. Вменяемость и Невменяемость), а также при наличности случая, т. е. когда или само деяние не есть результат решимости и воли субъекта, а случайное, внешними явлениями природы вызванное действие его или когда последовавший от деяния результат является случайным отступлением от обыкновенного, могущего быть предусмотренным ходом вещей (см. Случай). Возможно, наконец, отсутствие В., обусловливаемое обстоятельствами, исключающими преступность деяния (необходимая оборона, согласие потерпевшего на причинение ему вреда и т. п.), или обстоятельствами, исключающими В. (например принуждение — физическое, vis absoluta, и психическое, vis compulsiva; состояние крайней необходимости и т. п.). Обстоятельствам первого рода французские юристы присваивают наименование excuses légales, обстоятельствам второго рода — faits justificatifs. От понятия об уголовной В. отличается понятие о В. гражданской. Гражданская ответственность шире уголовной; первую поэтому могут обусловливать такие внутренние явления, которые недостаточны для уголовной ответственности. На различии В. гражданской и уголовной часто основывали различие гражданского и уголовного правонарушения или неправды (Bekker, Fichte, Trendelenburg, отчасти гегельянцы Berner, Kö stlin, Hälschner; с м. об этом, главным образом, Merkel, "Kriminalistische Ahhandlungen", I, Лейпц., 1867 г.; Binding, "Die Normen und ihre Uebertretung", I, 2 изд., Лейпц., 1890; Таганцев, "Лекции по русскому уголовному праву", I, стр. 51—64). Для наличности гражданской В. не требуется обыкновенно сознания противозаконности совершаемого, не требуется и предвидения и сознания последствий деяния, а достаточно сознание совершаемого и воля совершить именно то, что совершено (см. Culpa).