— чтимый православною церковью за крещение Руси святым и равноапостольным вел. кн. киевский, сын Святослава Игоревича от Малуши, ключницы св. Ольги, род. в начале второй половины X в. Летописные сказания о нем, как и вообще о первых Рюриковичах, как записанные позднее изображаемых ими событий в своих подробностях носят на себе легендарный характер или представляют как действительный факт догадки летописца о том, как должно было совершиться то или другое событие. Собираясь окончательно завоевать дунайскую Болгарию и навсегда поселиться в ней, вел. кн. Святослав разделил свою землю между сыновьями своими, которых оставлял на Руси как бы своими наместниками (970). Владимиру достался Новгород; он был обязан этим благодаря дяде своему по матери, Добрыне (см. это имя), с которым и отправился на новгородское княжение. В 972 г. Святослав убит был печенегами. В 977 г. вел. кн. Ярополк рассорился с братом, Олегом древлянским, который в этой ссоре погиб, а удел его взят Ярополком. Владимир, опасаясь властолюбивых стремлений брата, вместе с дядей бежал в Швецию, откуда года через два (979 г.) возвратился с варяжской дружиной в Новгород, занятый после его бегства наместниками Ярополка. Подкрепленный новгородским войском, В. выступил против Ярополка, известив, что идет на него. По пути к Киеву В. подошел к Полоцку, где княжил Рогволод. Дочь последнего Рогнеда была уже сговорена за Ярополка, но В. вознамерился взять ее в жены. Ответ Рогнеды на предложение В., что она "не разует сына робичича", т. е. не выйдет замуж за сына рабыня, должен был оскорбить не только князя, но и Добрыню, как брата Владимировой матери. За этим отказом последовало взятие В. Полоцка, убиение Рогволода и двух сыновей его, а Рогнеду В. взял себе в жены насильно. Заняв Киев, В. осадил Ярополка в Родне; вскоре Ярополк был убит в отцовском киевском дворце (980). Варяги, с помощью которых В. стал единым князем, требовали в дань себе с каждого жителя по две гривны, но скоро увидели невозможность добиться чего-нибудь от князя, хотя бы силою; они просили отпустить их в Грецию, и В. исполнил их просьбу, предупредив императора, чтобы он ни в каком случае не дозволял им возвращаться в Русь. Говоря о первых годах княжения Владимира, летописец выставляет на вид его ревность к языческой религии, его женолюбие и воинственность. На холме близ теремного дворца он поставил новый истукан Перуна с серебряною головою и идолы других божеств. То же делал в Новгороде дядя его, Добрыня. Кроме нескольких жен, Владимир, по словам летописца, имел до 800 наложниц. Во второй год по своем княжении (981) Владимир воевал с польским королем Мечиславом, взял Червень близ Хелма, Перемышль, Туров и др. города, известные под именем червенских (ныне Галиция). Радимичи, жившие по р. Сожи, и вятичи, жители берегов Оки и ее притоков, хотели отложиться от В., но были укрощены. Почти одновременно В. подчинил дани страну ятвягов, народа дикого, жившего в лесах и болотах нынешней Гродненской губернии. В благодарность за победы В. принес богам человеческие жертвы (см. св. Иоанн и Феодор — варяги). В 985 г. В. предпринял поход на камско-волжских болгар, богатый торговый народ. С Добрыней и новгородцами он отправился на судах вниз по Волге, а берегом шли его наемники или союзники, конные торки, в первый раз упоминаемые летописью. В. победил болгар и заключил с ними мирный договор, который обе стороны клялись не нарушать или тогда только нарушить, когда камень станет плавать, а хмель тонуть на воде. В 988 г. В. принял христианство. Рассказ об обстоятельствах, предшествовавших этому событию и сопровождавших его, не лишен вымыслов. В летописном повествовании об испытании вер слишком резко бросается в глаза восточно-христианская эрудиция, народившаяся после разделения церквей; взятие Корсуня, или Херсонеса, греческого города на юго-западном берегу Крыма, носит легендарный характер. Несомненно, что В. крестился в Корсуне и в то же время вступил в брак с греческой царевной Анной, сестрой императоров Василия и Константина. Из Корсуня он вывез первых духовных и необходимые принадлежности для богослужения. В Киеве В. крестил детей и народ. Последний крестился в Днепре, без явного сопротивления. Это зависело частью от того, что христианство уже не было новостью в Киеве, где еще при дяде В. был храм пророка Илии, а главным образом от того, что язычество русских славян не успело образовать правильной системы и не имело ни храмов, ни определенного сословия жрецов. Более живучести оказало язычество на севере, по соседству с финскими племенами, в Новгороде (см. Богомил и Добрыня), в Ростово-Суздальской земле (см. Ян Вышатич) и в Муромской (см. Константин св., муромский чудотворец).

В. деятельно занимался распространением христианской веры в подвластных ему землях: строил храмы, снабжал их утварью и т. д. В самом Киеве он построил церковь св. Василия и церковь Богородицы "Десятинную", названную так потому, что на содержание ее и ее духовенства шла десятая часть княжеских доходов. В Киеве и других городах он приказал брать у знатных граждан детей в обучение грамоте. Летописец говорит, что матери, провожая детей в школы, плакали о них, как о мертвых. Сам В. после крещения является под пером летописца преобразившимся, благодушным, проникнутым духом христианской любви. По сказанию летописца, он хотя сначала и согласился с представлениями духовных, вывезенных из Корсуня, о необходимости казнить злодеев, но потом, посоветовавшись с боярами и городскими старцами, установил наказывать преступников по старому обычаю, вирою. В. отличался племенной славянской веселостью: любил пиры и празднества, стараясь примирить эти удовольствия с требованиями христианской морали. Пиршества обыкновенно устраивались в дни больших церковных праздников или по случаю освящения храмов, и князь пировал в такие дни не с одними боярами: он созывал людей отовсюду, кормил и поил их, приказывал развозить пищу и питье по городу для тех, которые почему-либо лично не могли явиться на княжий двор. В то время Русь сильно беспокоили печенеги. Чтобы обезопасить от них Русь, В. строил новые города по рекам Десне, Остеру, Трубежу, Стугне, и населял их новгородскими славянами, кривичами, вятичами, даже чудью; укрепил стеной киевский Белгород, куда перевел многих жителей из других городов. В 993 г. В. воевал с хорватами, жившими по соседству с Галицией и Седмиградской областью. В том же году на Русь пришли печенеги, с которыми В. встретился на р. Трубеже. Эта встреча украшена в летописи поэтическим сказанием о поединке печенежского богатыря с киевским кожемякой, решившим дело в пользу русских. В 996 г. печенеги подступили к Василеву на р. Стугне; жизни В. угрожала при этом большая опасность (см. Васильков). Под 997 г. находим в летописи легендарное сказание об осаде печенегами Белгорода. К последним годам жизни В. наши историки приурочивают войну его с норвежским принцем Эриком, о которой говорит исландский летописец Стурлезон.

За год до смерти В. огорчен был сыном своим Ярославом, на которого собирался уже идти с войском. Но болезнь, а потом нападение печенегов на Русь задержали его. Среди приготовлений к походу на Новгород В. ум. в любимом селе своем Берестове 15 июля 1015 г. Бояре сначала скрывали смерть В., потому что он не сделал распоряжения относительно преемника себе. Тело его погребено в Киеве в Десятинной церкви. У В. было от пяти жен 11 сыновей: Вышеслав, Изяслав, Ярослав, Всеволод, Мстислав, Станислав, Святослав, Борис, Глеб, Позвизд, Судислав; двенадцатый, Святополк, был собственно сыном Ярополка. Матерью Бориса и Глеба считают княжну болгарскую, которую некоторые известия называют Милоликой; по другим известиям, они были детьми греческой царевны Анны Романовны, но по более достоверным сведениям, она имела только дочь, Марию-Доброгневу, бывшую за польским королем Казимиром I. См. "Полн. собр. лет.", т. I-X и XV, под всеми упоминаемыми в статье годами, и литературу по поводу 90 0 -летия крещения Руси.