— старший сын Сигизмунда III, род. в 1595 г. Когда Сигизмунд III выступил в поход против царя Василия Шуйского и осадил Смоленск, у части русских людей явилась мысль посадить на престол королевича В. Тушинцы, потерявшие свою силу благодаря уходу поляков к королю, первые увлеклись этой мыслью, отправили к Сигизмунду послов и 4 февраля 1610 г. заключили с ним договор о возведении его сына на московский трон под известными условиями (см. Василий Иоаннович Шуйский). Когда же гетман Жолкевский нанес при д. Клушине поражение войскам царя Василия и этот последний был низвержен москвичами, боярская дума, опасаясь захвата Москвы Лжедимитрием, признала В. царем. 27 августа жители Москвы принесли ему присягу; к Сигизмунду было отправлено посольство, во главе которого поставлены были кн. Б. В. Голицын и митрополит Филарет, а Жолкевскому бояре, продолжавшие опасаться самозванца, предложили вступить в Москву, что он и исполнил. Сигизмунд не соглашался на то, чтобы сын его переменил веру; мечтая о распространении католичества в Московском государстве, он думал сам сделаться царем. Равным образом он требовал сдачи Смоленска на свое имя. Соглашение между ним и московским посольством не состоялось, и кандидатура польского королевича, за которой предвиделось владычество Польши и католицизма, не вызывала более симпатий московского населения. Смерть Тушинского вора 11 декабря 1610 г. нанесла новый и уже непоправимый удар кандидатуре В. (подробности и литературу см. в ст. Смутное время). В 1617 г. В. попытался возвратить себе потерянную корону и с гетманом Ходкевичем выступил в поход на Москву. В последней началось было опять смятение. Дорогобуж и Вязьма признали Владислава царем и сдались ему; в следующем году он подступил к самой столице, штурмовал ее, но неуспешно, и заключил так называемое Деулинское перемирие, по которому не отказывался от своих притязаний на московский престол, откладывая лишь их осуществление. По смерти Сигизмунда в 1632 г. царь Михаил Федорович задумал воспользоваться тем временем, пока в Польше будет происходить избрание короля, и послал боярина Шеина с войском взять Смоленск. Осада пошла было удачно, но Владислав, избранный сеймом, подоспел с войском вовремя и принудил Шеина к капитуляции. Вслед за тем он двинулся к Москве, но был остановлен под Белой, а между тем пришла весть, что турки готовятся напасть на Польшу. Б. согласился тогда (1634) заключить мир и отречься от своих прав на московский престол (Подробнее см. статьи: Михаил Федорович и Поляновский мир). Вступив на польский престол при общем расположении нации, В. скоро утратил его. Это зависело от его политики, мало согласованной с интересами народа. Лучшей ее стороною была политика религиозная. Уже при избрании В. началась на сейме ожесточенная борьба между католиками и иноверцами, так как первые не хотели допустить на будущее время существование религиозной свободы, обеспеченной варшавскою генеральною конфедерацией (см.). В., чуждый религиозного фанатизма отца, прилагал все усилия к прекращению вражды различных исповеданий, умерял рвение католиков, устраивал съезды представителей разных протестантских сект с целью их примирения, провел соглашение между церквами униатской и православной, в силу которого православные получили обратно многие храмы, отнятые у них униатами при Сигизмунде. Неудачно В. действовал в вопросах политических. Уже его притязание на московский престол навлекли на Польшу войну с Московским государством. Унаследовав от отца еще и притязания на трон Швеции, он постоянно домогался его, подчиняя своим личным интересам политику государства. Поэтому он не заключал прочного мира со Швецией, удовольствовавшись в 1635 г. штумсдорфским перемирием на 26 лет, по которому Польше возвращалась лишь Пруссия, но В. не отрекался от прав на корону Швеции; поэтому же он поддерживал невыгодный для Польши союз с Австрией и женился с 1637 г. на дочери имп. Фердинанда II, рассчитывая получить от него помощь против Швеции. Такая политика поселила недоверие между королем и шляхтой и имела своим результатом бездеятельность Польши во внешней политике и отсутствие внутренних реформ. Лишь в последние годы своей жизни, после вступления во второй брак, с Марией Гонзага, В. под влиянием жены, канцлера Юрия Оссолинского и венецианского посла Тиеполо задумал войну с Турцией. С этой целью он начал набирать войско и вступил в непосредственные сношения с казаками. Шляхта, заподозрив короля в стремлении к государственному перевороту, взволновалась; на сейме 1646 г. королю было представлено требование распустить войско и впредь не набирать его без дозволения сейма. Сеймовые послы угрожали в случае неисполнения этих требований поголовным восстанием шляхты, и В. должен был отказаться от всяких завоевательных планов. Последний год его правления ознаменован началом восстания казаков под предводительством Хмельницкого. Бессильный прекратить злоупотребления панов и тем более изменить социальную политику государства, В. своими непосредственными сношениями с казачеством и открытым сознанием в бессилии королевской власти бросил последнюю искру в подготовленный горючий материал. Умер 20 мая 1648 г., получив известие о поражении поляков Хмельницким при Желтых Водах. Об отношениях В. к казачеству см. статью Казаки. В работе Шайнохи: "Dwa lata dziejów naszych. 1646-48" (Львов, 1865-69) личность В. выставлена в романтическом освещении, приданном ему Лелевелевской школой. Более удачна работа Ludwik Kubal: "Jerży Ossoliński" (â "Przewodnik nauk. i liter." (Львов, с 1878 г.).