также сильная или богатырская, в народных сказках всех индоевропейских народов является символом весеннего дождя, который воскрешает землю от зимнего мертвого сна. Она возвращает мертвым жизнь и слепым зрение и вместе с тем составляет напиток тех богатырей, которые, по замечанию Афанасьева, в сказочном эпосе заступают место бога-громовника. Различие мертвой и живой воды является только в славянских сказках и не повторяется нигде более. Мертвая вода называется иногда целящею: она заживляет нанесенные раны, сращает рассеченные части мертвого тела, но еще не воскрешает его; только окропление живою водою возвращает ему жизнь. По Афанасьеву, мертвая вода — это первый весенний дождь, сгоняющий с полей льды и снега и как бы стягивающий рассеченные члены матери-земли, а следующие за ним дожди дают ей зелень и цветы. Живая В. находится в тридевятом царстве, между двух толкучих гор, которые только на минуту разверзаются; ее защищает змей или вороны — носы железные. По словам сказок, живую и мертвую воду приносят олицетворенные силы летних гроз — вихрь, гром, град или вещие птицы, в образе которых фантазия воплощала те же самые явления: ворон, сокол, орел и голубь. Кто выпьет живой, или богатырской, воды, у того тотчас прибывает сила великая. С поверьем о живой воде соединяется русский народный обычай, по которому, когда раздается удар первого грома, все спешат умыться водою, дающею красоту, здоровье и счастье.