— упорное нежелание привлеченного к уголовной ответственности лица раскрыть истину. В прежнем порядке уголовного процесса, с формальной теорией доказательств (см.), сознание подсудимого имело первенствующее значение, и к получению его направлены были все усилия следственного производства. Нежелание подсудимого или обвиняемого раскрыть истину тормозило поэтому следствие и вызывало ряд мер, направленных к тому, чтобы сломить упрямство запирающегося. Пытка (см.) имела целью, главным образом, вынудить сознание, заставить обвиняемого отказаться от З. Исходили из мысли, что обвиняемый виновен, а если он виновен, то З. его само по себе дает право на принятие репрессивных мер. В реформированном процессе обвиняемому предоставлено право не давать никаких объяснений по делу, и закон предупреждает, что молчание подсудимого не должно быть рассматриваемо как доказательство его виновности (ст. 685 уст. уг. судопр.); воспрещено домогаться сознания обвиняемого обещаниями, ухищрениями, угрозами и тому подобными мерами (ст. 405 уст. угол. судопр.); если обвиняемый откажется отвечать на данные ему вопросы, то следователь изыскивает другие законные средства к открытию истины (ст. 406 уст. уг. суд.). По законам о судопроизводстве уголовном в тех местностях, где не введены в действие судебные уставы, следователь обязан увещевать обвиняемого, чтобы он показывал по сущей правде, а при явном З. — для увещания пригласить священника (ст. 225-227 т. XVI ч. 2 зак. суд. уг.). См. Допрос. З. подсудимого возвышает меру наказания, которому он подложит в случае признания его виновным (Улож. о нак. ст. 129); оно рассматривается как признак нераскаянности и закоренелости злой воли.