или своеземцы — составляли класс мелких землевладельцев в Новгородской и Псковской землях, в отличие от крупных землевладельцев — бояр. Класс этот пополнялся, по-видимому, средними слоями городского населения — купцами, детьми духовенства, ремесленниками, которые, сделавшись мелкими собственниками в уездах, нередко сохраняли свои прежние городские отношения. Первые точные сведения о положении этого класса дают Писцовые книги, составленные уже в период московского владычества. Из этих книг видно, что З. живут или в уездах по своим деревням, или же в городах, где у них имеются собственные дворы, а в иных городах они даже составляют большинство населения. Как городские обыватели, они тянут тягло наравне с прочими "городчаны", и в этих целях, подобно городским жителям, делятся на статьи лутчих, середних и молодчих. Но они были в то же время уездными землевладельцами — и в этом своем качестве оказались в совершенно особенном положении, так что не сразу подошли под нивелирующий масштаб московских порядков. В уезде они жили родственными или товарищескими группами, владея одной или несколькими "вопчими" деревнями, "по жеребьям". По форме землевладения эти земецкие деревни совершенно подобны сябринному или складническому типу оброчных и тяглых деревень на всем севере России в XV — XVII вв.; но, как исконные вотчичи своих деревень, З. стояли ближе не к тяглым, а к служилым разрядам московского населения, хотя и к полному сближению с последними встретились особого рода трудности. Помимо формы, самый размер земецкого землевладения являлся к тому серьезным препятствием. Если можно отметить земецкие семьи, во владении которых состояло от 14 до 18 деревень, то, с другой стороны, были и такие З., которые свои небольшие участки косили и пахали собственноручно. Следствием этого было то, что далеко не все З. попали в категорию служилых людей. Как была организована их служба в первое время московского владычества — неизвестно; но несомненно, что многие из З. не в состоянии были ее нести и потому выбыли из разряда служилых: их деревни были обложены оброком, сверх обежной дани, "того деля, что служити но могут". Затем у многих из них земли были конфискованы, наряду с боярскими и церковными, и розданы в поместья. Все эти категории З. обратились в тяглых людей или, реже, в государевых помещиков. Для оставшихся служилых З. потребовались отступления от принятой в Москве служилой организации, где каждый подрастающий дворянин или сын боярский должен был нести службу лично. Один или два из земецкой семейной или товарищеской группы записывались в службу, а другие члены — дяди, племянники и проч. — им "подмогали", или же З. служили, "переменяяся по годам". Особенность этого типа службы объясняет, почему З., постепенно сближаясь с дворянами и детьми боярскими, до конца XVII в. сохраняют свою особенность.

См. Никитский, "История экономического быта Великого Новгорода", 40-41 и 191-192; Ключевский, "Разбор исследования г. Чечулина" (в 33-м присуждении наград гр. Уварова, 300-310).