— основные черты индийск. народного характера — нежность чувства и пылкость фантазии, обусловливаемые столько же особенностью расы, сколько и разнообразием и роскошью природы Индии, ярким образом выразились в произведениях И. искусства, которое, однако, при всем богатстве своих форм и причудливости их сочетаний не достигло до гармоничного их развития. Общие типы памятников этого искусства, в особенности построек, рассеянных во множестве по обширному полуострову, находятся в зависимости от двух главных распространенных на нем религий — от фантастически многобожного браманизма и от гуманно-философского буддизма. Последний в 250 г. до Р. Х., при царе Асоке, сделался господствующим верованием в Индии и достиг в ней столь преобладающего влияния, что брамины во внешних формах своего культа, а следовательно, и в искусстве стали подражать ему до такой степени, что бывает иногда очень трудно отличить браминские памятники от буддийских, хотя в первых всегда заметна большая склонность к вычурностям. Древнейшими из известных памятников И. архитектуры надо признать несколько монолитных столбов, поставленных упомянутым царем в области Ганга в ознаменование торжества буддизма, сделавшегося господствующей религией страны. Все они были одинаковой формы, вышиной в 6 саж. 4 вершк., фуст их, утончающийся кверху, имел 1 арш. 5 врш. у базы и 15 врш. у капители; на его шейке шел ассирийский орнамент, состоящий из пальметок и цветков жимолости. Каждый столб был увенчан львом, символом Будды, и имел на себе надпись, содержавшую перечень главных догматов буддизма. Второй род И. архитектурных памятников — топы (по-санскритски штупа). Они представляют простую форму опрокинутого полушария, лежащего на террасообразном основании весьма различной величины и окруженного карнизом, а часто и кругом стройных колонн. Внутри их устроена камера для хранения мощей и изваяний Будды и его учеников. Сооружения подобного рода воздвигались королем Асокой и его преемниками в громадном количестве, и из них самые замечательные: Руанвелийская топа на о-ве Цейлоне, высящаяся на гранитной террасе в 75 саж. длины и 30 саж. вышины, и Сангийская, которая поднимается ступенями на вышину 8 саж. и окружена балюстрадой с колоннами вроде описанных выше столбов и воротами, образуемыми парой толстых стоек с барельефами и с капителями в виде головы слона, покрытых тремя поперечными, лежащими одна над другой перекладинами. Особый разряд И. религиозных сооружений составляют вигары — вырубленные в скале пещеры, служившие кельями для буддийских отшельников. Среднее, самое просторное помещение среди этих келий имело значение храма и хранилища для изображения Будды. К такого же рода сооружениям относятся Шайтии — пещерные храмы. Внутренность их обыкновенно имеет форму продолговатого прямоугольника. Двойной ряд столбов, расположенных по длине и соединенных архитравами, разделяет их на три нефа, из которых средний в своей глубине образует святилище (дагопу) с колоссальным изображением Будды. Самое значительное из подобных углублений находится между Бомбеем и Пуной и известно под названием Карлийского храма. Столбы, делящие его на три части, имеют высокую базу, восьмигранный стержень и богато украшенную капитель с двумя слонами, несущими на себе человеческие фигуры. Над столбами высится потолок, имеющий вид полуциркульного свода с поперечными сводами, указывающими на заимствование этой формы от деревянной конструкции. Со стороны входа находился род паперти с тремя дверями и одним большим отверстием над ними в виде подковы, во всю ширину среднего нефа; но это отверстие было снаружи заграждено родом иконостаса на четырех столбах с гладким антаблементом, под которым проделано пять прямолинейных отверстий. Спереди, по сторонам входа, стояли, кроме того, два столба с четырьмя львами на их вершине. Другие замечательные памятники этого рода находятся на о-вах Элефанте и Сальсетте и особенно в большем числе близ Эллоры, где самым великолепным следует признать так наз. Каласа. Кроме множества разбросанных сооружений указанного буддийского типа — последователи браминов воздвигали великолепные храмы на открытом воздухе. Эти архитектурные памятники, известные под названием пагод (по-индусски — вимана), относятся к более позднему времени, а именно к эпохе средних веков. Они представляют собой группы построек с одним или несколькими дворами, окруженные оградой, нередко снабженной башнями. Во дворах, кроме главных и второстепенных храмов, находятся часовни, бассейны для омовения, колоннады и большие залы для помещения богомольцев. Господствующая форма в этих сооружениях — более или менее высокая купольная или пирамидальная, особенно в порталах, вследствие чего общее впечатление, производимое зданием, в высшей степени своеобразно и фантастично. К наиболее интересным частям пагод принадлежат так называемые чультри — большие залы, каменные крыши которых покоятся на нескольких рядах гранитных колонн, делящих чультри на несколько нефов. Как на значительнейшие и богатейшие пагоды можно указать на Тилувалорскую, длиной в 135 саж. и шир. 100 саж., с тремя оградами и большим чультри, содержащим в себе более 650 колонн, Чиламбрумскую, близ Пондишери, Мадурскую на Карамандельском берегу, главная пирамида которой, выш. в 23 саж., образует 12 этажей и покрыта драгоценной скульптурной работой, и на Чагонатскую, построенную в 1198 г. после Р. Х. К последним по времени постройкам этого рода относится воздвигнутая в 1623 г. по Р. Х. гигантская Мадурская чультри, столбы и карнизы которой украшены столь фантастическими и разнообразными изваяниями, что при виде ее невозможно разобраться в ее деталях и выносится впечатление крайней спутанности. Подобно архитектуре индусов, и скульптура их, посвященная, по большей части, изображению богов, отличается необычайной причудливостью и вычурностью. Ее фантастичность — прямое следствие понятия индусов о божестве, которое по смутности их представлений о нем не поддается более или менее реалистическому олицетворению, а изображается символически, напр. со множеством голов, рук и ног или с головой и туловищем какого-либо животного. Такие изображения, находящиеся большей частью на фасадах и внутри индусских храмов, свидетельствуют о некоторой последовательности в развитии стиля от строгой рутины к полному произволу и даже преувеличению, но имеют один общий характер ничем не стесняющейся фантастичности и отсутствия всякого стремления к соблюдению законов соразмерности. Многофигурные изваяния, каковы, напр., рельефы Сангийской топы (военные сцены) и Бамалайпуры (исторические барельефы), отличаются сложностью и запутанностью драматических положений; в изображении же отдельных фигур, особенно женских, и групп в спокойном положении выказывается мечтательная, наивная чувственность И. характера, а также значительная мягкость линий и некоторая грация. Как на особенно разительные примеры своеобразия И. скульптуры можно указать на богиню красоты в Бамгалурской пагоде, рельеф с изображением Сивы и Парвати с о-ва Элефанты и рельеф из Эллоры с шестируким Сивой, который, стоя в колеснице и напрягая лук, нападает на враждебного ему демона. Произведения живописи индусов суть или стенные изображения, встречаемые во многих пещерных храмах, исполненные ровными тонами без теней и изображающие религиозные процессии и военные или исторические сцены, или явившиеся только в позднейшее время миниатюры, напр. 56 картинок в Берлинской королевской библиотеке, в которой видна большая наивность вместе с нежностью отделки, по крайней мере при изображении действительной жизни и идиллических сюжетов. Langlois, "Mon uments anciens et modernes de l'Hindoustan" (1821); Jussen, "Antiquité s de l'Inde" (Бонн, 1844-1852); J. Fergusson, "Handbook of architecture" (1855) и J. Fergusson and Burgess, "Cave temples of India" (1880).