— Под этим именем известно гайдамацкое восстание против поляков, разразившееся в 1768 г. в правобережной Малороссии. Непосредственным поводом послужили жестокие религиозные притеснения, практиковавшиеся польскими панами над украинскими крестьянами с целью вынудить переход их в унию. Притеснения достигли высшей степени, когда польский сейм, под давлением Репнина, уступил требованиям Екатерины II относительно диссидентов и признал равноправность последних в Польше с католиками. Фанатизм польской шляхты вылился в образовании барской конфедерации, нестройные ополчения которой рассыпались по Украине, совершая страшные зверства над православными. Ужасающим примером таких зверств может служить сожжение заживо млиевского ктитора Данила Кушнира. Народ не выдержал: кровавая "колиивщина" явилась грозным ответом на неистовства конфедератов. Основной кадр народного ополчения составили, по обыкновению, запорожцы и запорожец же, Максим Железняк, стал во главе всего восстания (см.); немалое количество участников гайдамацкого движения доставила и левобережная Малороссия, но главную массу восставших составили крестьяне Киевщины, частью присоединявшиеся к приходившим через их села гайдамацким отрядам, частью составлявшие самостоятельные "загоны". В короткое время небольшой отряд запорожцев и других охотников, с которым вышел Железняк из Мотронинского леса (в апреле 1768 г.), возрос до весьма значительных размеров. Везде на своем пути избивая поляков, евреев и униатских священников, главный отряд гайдамаков или колиев, под начальством Железняка, прошел через Медведовку, Жаботин, Смелу, Черкассы, Корсун, Канев, Богуслав, Каменный Брод, Лисянку и Умань. Наиболее жестоки были избиения в местечке Лисянке и Умани, где, как в хорошо укрепленных местах, собралось много поляков и евреев, думая отсидеться от гайдамаков. Перед Уманью силы гайдамаков особенно возросли, благодаря присоединению к ним высланной против них надворной казацкой команды владельцев Умани — Потоцких, под начальством сотника Гонты (см.). В то же время отдельные гайдамацкие отряды, под предводительством посланных Железняком, а то и вполне самостоятельных ватажков, как, например, Неживый, Бондаренко, Швачка, Гайдаш и др., рассыпались по всей стране, производя страшные опустошения. Так как в это время Россия вела войну с барскими конфедератами, то народная масса Малороссии была глубоко уверена в неизбежной поддержке русских войск, тем более, что предводители восстания распускали слухи, будто у них имеется "золотая грамота" Екатерины II, разрешающая избиение поляков и евреев. Кем именно была сочинена подложная грамота, остается до сих пор неизвестным. Некоторые современники-поляки обвиняли в этом архимандрита Мотронинского монастыря, Мельхиседека Значко-Яворского, но вряд ли такое обвинение справедливо. Не имея на Украине достаточного войска, поляки не могли противопоставить никакой силы восставшему народу и ободренные успехом восстания его руководители решились провозгласить в Умани гетманщину, рассчитывая совершенно оторвать край от Польши. Но такие планы встретили себе неожиданное и сильное противодействие со стороны русского правительства: в намерения Екатерины II не входило тогда полное ослабление Польши, напротив ее щадили, видя в ней серьезную помощницу в так называемом "северном союзе". Вняв мольбам поляков, Екатерина приказала своим войскам усмирить гайдамаков, объясняя вместе с тем, что она не участвовала в возбуждении к восстанию. Железняк и Гонта захвачены были хитростью в Умани полковником Гурьевым, другие ватажки некоторое время еще держались в разных местах, но затем были разбиты и переловлены. За усмирением наступил суд, причем русские подданные из пленных и судились русскими властями, польские же выдавались Речи Посполитой. Русский суд был сравнительно еще мягок, приговаривая даже предводителей к ссылке. Зато польская судебная комиссия, заседавшая в Кодне и имевшая своим председателем региментаря Стемпковского, действовала с крайней жестокостью, присуждая почти всех заподозренных к смертной казни или, по крайней мере, к тяжелому увечью. Усмиренный с чужой помощью бунт был залит целыми потоками народной крови.

Литература. "Lippomona i dwoch bezimennych wydany z r ękopisma przez Eduarda Raczynskiego" (Познань, 1854); "Уманская резня. Записки Вероники Крепс" (перевод И. М. Ревы); "Pamiętnik do historyi polskiej przez Adama Moszczynskiego" (Познань, 1863); "Описание бедствия, постигшего Умань и всю Украину в 1768 г." ("Киевская Старина", 1882, кн. 3); Н. И. Костомаров, "Материалы для истории колиивщины или резни 1768 г." (там же, 1882, кн. 8); "Переписка графа П. А. Румянцева о восстании на Украине 1768 г." (там же, 1882, кн. 9 и 1 0 и 1883, кн. 9 и 10); "Архив юго-западной России" (ч. 1, тт. II и III; при них исследование об архимандрите Мельхисидеке Значко-Яворском, О. Г. Лебединцева; то же, ч. 3, т. III — при нем исследование о гайдамачестве, 1700—68 гг., профессора Антоновича); А. Скальковский, "Наезды гайдамаков на западную Украину в XVIII столетии. 1733—1768" (Одесса, 1845); М. А. Максимович, "Собрание сочинений" (т. I); "История России", Соловьева (тт. XXVI и XXVII); Я. Шульгин, "Очерки колиивщины" ("Киевская Старина", 1890).