(Ян-Амос, латинизирован. Comenius) — знаменитый "отец новой педагогики", род. 28 марта 1592 г. в моравском городке Угорском Броде. Отец его, Мартин, чех из местечка Комны, принадлежал к "общине чешских братьев", этому лучшему выражению гуситства. Осиротев еще в детстве, К. был отдан под опеку родственников; но последние не заботились об его воспитании. По собственному желанию он поступил в 1608 г. в латинскую школу. Но К. мало приобрел здесь: школа давала скудные знания, преподаваемые притом неразумным и противным природе методом; из школы К. вынес живое сознание ее недостатков и мысль о необходимости реформы. Решив сделаться священником "общины", он отправился в гейдельбергский университет, где пробыл с 1610 до 1612 г. К этому времени относится начало его чешско-немецкого словаря. После путешествия в Голландию и, может быть, в Англию, К. возвратился на родину в 1614 г. и стал учителем школы в Прерове, вводя в преподавание реальный метод и облегчая изучение латинского языка своими "Правилами более легкой грамматики". С 1616 г. священник, К. в 1618—1621 гг. занимает должность проповедника и надзирателя школы в Фульнеке; карта Моравии и два сочинения по чешской истории были составлены К. за это время. Трудовая и счастливая жизнь молодого священника была прервана ходом событий, начавшим тридцатилетнюю войну. Ряд насильственных мер, направленных против некатоликов, заставил и Коменского покинуть сначала Фульнек, а потом (1628) и Чехию; вместе с другими изгнанными "братьями" он поселился в польском городе Лешне. Годы скитаний и укрывательства в Чехии ознаменовались появлением целого ряда аскетических и мистических богословских трактатов К.: важнейший из них — "Лабиринт света и рай сердца", проницательная и яркая критика человеческих отношений. В Лешне К. пробыл, с небольшими перерывами, с 1628 г. по 1656 г. Учительство в лешненской братской школе снова направило мысль К. на вопросы педагогики и дидактики; отсюда возник целый ряд его педагогических сочинений: знаменитая "Дидактика", "Краткое начертание об обновлении школ в Чешском королевстве", "Informatorium материнской школы" (о воспитании детей до 6-летнего возраста), 6 учебных книг для простонародной школы (не сохранились) и "Отверстая дверь языков (Janua linguarum)", вместе с "Преддверием (Vestibulum)" к ней — два учебника латинского языка. "Дверь языков", переведенная на все европейские и некоторые восточные языки, доставила К. широкую известность. Размышления о природных основах, на которых должно основываться школьное обучение, ввело К. в область философии и выразилось в его "Физике" (1634), т. е. философии природы в библейском (1-х глав Бытия) освещении. Стремление изложить кратко и ясно всю совокупность человеческих знаний (энциклопедия) высказано было К. в адресованном его лондонскому другу Гартлибу трактате: "Предтеча всемудрости" (Pansophiae prodromus), который и был напечатан Гартлибом, без согласия автора. Лондонские друзья в 1640 г. вызвали К. в Англию; но переговоры об основании коллегии ученых для развития науки не привели ни к чему, вследствие начавшихся столкновений между Карлом I и парламентом. Шведский негоциант Людовик Геер (родом из Голландии), щедрый покровитель знания, пригласил К. в Швецию; здесь К. взял на себя труд составления учебников латинского языка. Годы 1643—48 были проведены К. в прусском городе Эльбинге за работой, с одной стороны, над латинскими учебниками с другой — в трудах, связанных с положением его в "общине" в качестве старшины (сеньора). Важнейший литературный труд К. за эти годы: "Новейший метод языков" ("Methodus linguarum novissima") — философское учение о языке, проводящее глубокую культурно-историческую мысль о необходимости развития народных языков, вопреки гуманистической привязанности к латыни. Покровители К. выражали недовольство его занятиями по делам "общины"; денежное положение его было неопределенно: все это причиняло ему много горя и затруднений, которые он терпеливо переносил в ожидании помощи от шведов его несчастной родине. Заключение вестфальского мира (1648 г.), оставившего Чехию в руках Габсбургов, и избрание К. епископом "общины" побудили его покинуть Эльбинг. Но возвратившийся в Лешно новый епископ "общины" скоро (1650 г.) вызван был в Венгрию князем Сигизмундом Ракоци, для устроения школ в его княжестве. В течение 4-х лет К. устраивал школу в Шаришском Потоке, писал для нее учебники, школьные драмы (Schola ludus) и издал знаменитый "Мир в картинках" ("Orbis pictus"), знакомящий детей с предметами посредством наглядных изображений. Возвратившись в Лешно, К. вместе со своими единоверцами перенес в 1656 г. величайшее несчастие: в начавшейся (1655 г.) войне шведов и поляков занятое первыми Лешно было сожжено и разграблено последними. В пожаре К. потерял все свое имущество и большую часть рукописей и, вместе с единоверцами, должен был покинуть Польшу. После скитаний по северной Германии он, по приглашению амстердамского сената, поселился в Голландии, где и прожил до самой смерти. Здесь в 1657 г. он издал все свои педагогические сочинения, под заглавием: "Opera didactica omnia". Заботы о рассеянной церкви К. выражались в издании Св. Писания и богослужебных книг, сборе и раздаче денежных пособий. С грустью видел он приближавшийся конец "общины"; некоторые религиозные сочинения вовлекли его в неприятную полемику; кругом его царила личная и национальная вражда, а он все мечтал о братстве людей, о всеобщем мире, благосостоянии и просвещении. 15 ноября 1670 г. старец К. скончался и погребен в городе Наардене.

К. удивительно плодовитый писатель. По содержанию сочинения К. (их насчитывают до 142) можно разделить на богословские, философские и педагогические. Первые две группы имеют интерес исключительно исторический, но основные мысли педагогической группы сочинений К. и многие частности не только имеют значение для настоящего времени, но надолго и в будущем не утратят этого значения. Система педагогических идей К. представляется в таком виде. Человек создан Богом, как последнее, высочайшее и совершеннейшее творение. Он составлен из всех основных элементов мира, он мир в малом виде, микрокосм; что Бог дал другим творениям в отдельности — бытие, жизнь, ощущение, разум, все это Он дал одному человеку вместе. Человек состоит из трех частей: тела, души (Spiritus), которая обща у него с животными, и духа (anima, mens), который явился прямо от Бога. Животная душа обладает тремя внутренними чувствами: altentio = способность восприятия, judicium = способность суждения, memoria = способность замечать. Она служит духу в его высших деятельностях: intellectus (разум), voluntas (воля), conscientia (сознание, совесть). Человек сотворен как образ Божий и способен все духовное усваивать себе. Хотя божественная премудрость не дала человеку готового духовного обладания миром, однако, она дала ему естественные наклонности (semina, facultates), т. е. как бы зерно, в котором скрыто лежат начала всех будущих образований (форм). В этой лишенной формы и разума материальной массе, в этом зерне заключается некая сила, которая в состоянии формировать и образовывать материал для позднейшего совершенного развития, сила действующая, которая и есть в сущности душа, подчиненная, подобно телу, росту. Каждое творение отчасти выражает божественную сущность; в своем зерне оно носит и идею своей цели, своего будущего развития, уже микроскопически предизображенного (praeformatum), и осуществляет эту цель, благодаря своей душе. Такова была природа первого человека, и хотя Адам обладал лишь semina, однако, они могли бы развиваться гармонически до высшего совершенства, если бы Адам не омрачил себя грехопадением, возникшим из самолюбия. Искони врожденное стремление к Богу со временем выродилось в наклонность ко злу, в отчуждение от Бога, corruptio adhaerens. Вследствие этого наступило ослабление и потемнение духовных сил; прирожденные semina, правда, не были окончательно искоренены, однако, значительно ослаблены и испорчены. Человек не мог помочь себе, весь мир подчинился суете. Тогда Бог, в Своем милосердии, решил создать лекарство против порчи: Он Сам, в Сыне Своем, явился в мир. К оставшимся, но бессильным корням Он привил черенок божественной благодати (милости), которая сообщается человеку в крещении, производящем возрождение и дающем сыновство у Бога. Теперь способности человека снова могут мощно развиваться, теперь снова сделалось возможным преуспеяние человека, которое, по существу, не что иное, как возвращение к собственному существу, к изначальной природе. Но благодать крещения сообщается и посредствуется церковью, а именно вселенской христианской церковью. Человек снова в состоянии достигать своей последней цели, т. е. вечного блаженства. Троякой жизни, которую мы здесь ведем, т. е. двигательной, животной и духовной, соответствуют три жизненные пристанища: материнское чрево, Земля, небо. Как материнское чрево приготовляет к жизни на Земле, так жизнь на Земле приготовляет к небу. Сам Бог, соответственно трем душевным способностям, выставил в качестве ступеней истинного приготовления (Моисей. кн Бытия 1, 26): 1) чтобы человек знал все вещи — образование; 2) чтобы он обладал вещами и собой — добродетель или нравственность; 3) чтобы себя и все направлял к Богу, источнику всех вещей — благочестие. Божественная премудрость заложила в человеке семена этих трех благ. Что касается образования, то человек, посредством внешних чувств, может воспринимать образы всего, что находится вне его, как бы отпечатлевшиеся в зеркале или на воске; внешние чувства сообщают эти образы внутренним, а они, в свою очередь, духу, который "точно созерцает, сравнивает и основательно изучает их" и снова выражает в слове, в языке (Meth. nov. X, 7). К тому же в человеке заложены стремление к знанию и радость при познании. Таким образом, semen eruditionis есть способность человека духовно воспринимать все внешнее, связанная с постоянным позывом к этому. А что человек имеет в себе и semen virtutis, об этом можно заключать из того, что он находит удовольствие в гармонии и сам — гармония, по телу и по душе (эстетическая этика); но душевные деятельности направляются к добродетели преимущественно волей, которая сама определяется относительно надлежащего времени и способа разумом. Semen religionis доказывается тем, что человек есть образ Божий, как таковой, подобен Богу и потому ощущает радость от подобного себе (Бога). Таким образом, тот человек совершенен, в котором полно и гармонически выразились три semina (ибо образование без добродетели и религии не имеет никакой цены). Но так как eruditio уясняет людям самих себя и отношение к миру и Богу, то оно должно начинаться с интеллектуального образования; лишь на основе последнего возможно говорить о нравственном и религиозном образовании. Такой совершенный человек достигает и своей последней цели, вечного блаженства. Но как обстоит дело в действительности? Три основные формы человеческого общежития: семья, государство, церковь настолько выродились, что в нынешнем своем состоянии решительно не способны помочь человеку в достижении и приготовлении к вечному блаженству. Чтобы сделаться способными к этому, они нуждаются в коренной реформе; единственное целесообразное средство этой реформы — образцовое воспитание юношества. Цель воспитания — делать человека человеком, т. е. полно и гармонически развивать врожденные способности его; это полное развитие есть humanitas или divinitas (богоподобие), как имели их первые люди до грехопадения. Воспитание юношества есть дело школы, которая должна научить людей sapere (быть мудрыми), agere (действовать), loqui (говорить). Воспитание начинается в материнской школе и довершается особо для этого образованными людьми, учителями. Школы — мастерские гуманности. До сих пор школы не соответствовали своей высшей задаче, они были местами мучения. Душу и основу всякого школьного улучшения составляет порядок, который во всех частях должен подражать природе ("искусство бессильно, если не подражает природе", "Великая Дидактика", XIX, I). Должно организовать порядок времени, материала и метода; на правильном распределении их основывается учебное искусство или дидактика. В отношении порядка времени, школы, соответственно возрастам жизни (детство, отрочество, юность, молодость), всего лучше делить на 4 ступени: материнская школа, народная (Schola vernacula), гимназия и академия (университет), с завершающим ее путешествием. Для каждой ступени назначается 6 лет — в 24 года должно закончиться духовное образование, как и рост тела. В школах должно заниматься не чем-нибудь различным, но всегда одним и тем же, лишь различным, соответствующим возрасту, образом, так что в низших школах все трактуется в общем виде, очерк, а в высших — специальнее и подробнее. Материнская школа должна упражнять и изощрять внешние чувства, народная — внутренние, наряду с рукой и языком, гимназия — рассудок и суждение, академия — волю. Материнская и народная школы должны образовывать все юношество обоих полов, гимназия — тех лишь, "коих стремление простирается далее ремесла", академия — будущих учителей и руководителей в церкви, школе и государстве. Школы тщательно должны быть разделены на классы определенной продолжительности времени, и для каждого года, месяца, дня и даже часа должна быть назначена определенная работа. Что должно изучаться? На основании 17—20, 7 Премудрости Соломона, человек должен изучать все, что вообще может быть предметом человеческого представления, должен "знать, уметь называть и понимать все, что имеет в себе целый мир" ("Великая Дидактика", IV, 3). И человек может знать все, так как он сам микрокосм и от природы имеет некоторое родство со всеми вещами в мире; поэтому остается лишь извлекать из него то, что от природы уже лежит в нем. Его дух, как образ Божий, в состоянии все постигать, а чувства — способны все воспринимать. К этой совокупности обязательного знания относятся: наука или знание вещей; искусство или навык в правильном применении, удачном употреблении этих вещей; языки, изучение которых составляет не часть образования, а только средство усвоения и сообщения образования; нравственность, особенно обладание четырьмя "кардинальными добродетелями" — prudentia (благоразумие), temperantia (умеренность), fortitudo (мужество) и justitia (справедливость). Благочестие (pietas) есть стремление и способность сердца повсюду искать (разумом) Бога, следовать отысканному (волей) и радоваться (совестью) достигнутому. Таким образом, материальный принцип дидактики есть универсальное знание (энциклопедия) и только оно есть черта истинного образования. Этому идеалу не соответствовало занятие языками, которое до тех пор было главным занятием в ученых школах; напротив, реальные дисциплины должны изучаться прежде всего, и притом не так, чтобы изучались мнения и воззрения других (вербальный реализм): самые вещи должны предлагаться чувствам, чтобы их можно было видеть (аутопсия); К. является защитником реального реализма. Задачей метода педагогики является легкое, успешное и быстрое обучение, что выражено К. в гекзаметре на заглавном листе 4 части его "Opera didactica": "Omnia sponte fluant, absit violentia rebus" (пусть все вольно течет, пусть не будет в делах принуждения). Именно уже в силу того, что человек, как микрокосм, носит в себе все существующее в мире, при обучении ничто не вносится в человека; правильное обучение будет состоять в развитии (evolvere) того, что уже лежит в человеке, но только в сжатом виде. Учитель — не господин, а слуга природы. Его деятельность должна быть умелой поддержкой, руководством, мягким толчком скрытого в человеке природного влечения; только при этом условии возможен органический рост, соответствующий всей органически устроенной природе человека. Но эта поддержка удается тогда, когда разумно и искусно предлагают духовную пищу и удачно организуют духовные упражнения. Отсюда возникает одна важная задача искусства обучения: так как обучение бывает плодотворным лишь в том случае, когда естественное стремление делается активным, то главной задачей учителя оказывается пробуждение и укрепление самодеятельности ученика. Если это не удается, если ученик не получает любви к науке, то виноват в этом учитель, не сумевший вызвать к жизни самодеятельность ученика: наука сама по себе содержит столько привлекательного, что она должна пленять дух ученика, если только преподается правильно. Чтобы усилить привлекательность науки, всегда следует указывать на ту пользу, которую приносит каждая вещь. Так как, далее, целью обучения является универсальное знание, а единственный путь к нему — чувства (ничего нет в разуме, чего не было бы прежде в чувстве — говорит К. вместе с Бэконом), то все вещи должны непосредственно предлагаться чувствам и даже всем чувствам; прежде всего, конечно, зрению. Только в случае отсутствия самых вещей допустимо и даже необходимо применение заместителей их — картин. Таким образом, в качестве фундамента естественного метода К. выдвигает принцип наглядности обучения.

В непосредственной связи с ним стоит еще другой принцип. Так как верное и полное познание существа вещей может возникнуть в человеческом духе только тогда, когда за чувственным созерцанием вещей следует поясняющее слово учителя, то отсюда и возникает методический принцип параллелизма вещей и слов. Познание слов без познания вещей решительно ничего не стоит, даже прямо вредно, так как все нестроения мира и грехи происходят от незнания истинной сущности вещей. Важнейшее требование, вытекающее отсюда, состоит в том, чтобы не предлагать ничего непонятного для заучивания на память. Из того же, что человек телесно и душевно составляет организм, а потому подчинен органическому росту, вытекает принцип постепенного и беспрерывного обучения. Этот принцип должен прилагаться как к каждому классу школы в отдельности, так и ко всем им вместе. В первом случае он требует, чтобы все совокупное изучалось в связи, энциклопедически, а во втором — чтобы каждый высший класс концентрически расширял знания, вынесенные из класса низшего, чтобы, таким образом, классы различались больше формой знания, чем его содержанием. Но чтобы все эти принципы могли быть плодотворно приложены в школе, необходима дисциплина. Более строгую дисциплину следует применять не к тем, которые не успевают в занятиях и науках, а лишь к тем, которые погрешают против нравственности и религии, и притом так, чтобы как можно реже приходилось употреблять телесные наказания; обычные дисциплинарные средства: окрик, порицание, возбуждение самолюбия посредством похвалы другим или посредством состязаний (диспутов). И здесь — absit violentia rebus!

К., вместе со своими сочинениями и гениальными идеями, забыт был в течение всего XVIII и 1-й половине XIX века: лишь некоторые великие умы, как Лейбниц и Гердер, знали и высоко ценили его. Развитие педагогических идей (Локк, Руссо, Песталоцци) шло помимо влияния (по крайней мере, литературного) К. Лишь Раумер в своей "Истории обучения и воспитания" впервые "открыл" К.: с тех пор К. и его идеи вошли в европейский научно-литературный оборот. Громадная, на всех европейских языках, литература о К. выяснила тот факт, что все, сказанное позднейшими педагогами по частям, им высказано было уже сразу и вместе. Для изучения этого "Колумба воспитания" основано в 1891 г. берлинское "международное общество К.", издающее свои "Monatshefte". В С.-Петербурге при военно-педагогическом музее (Соляном городке) образовался "Отдел К.", устроивший, между прочим, в 1892 г. торжественное празднование 300-летия со дня рождения К. Из сочинений К. на русский язык переведены: "Orbis pictus" (Мир в картинках) — 3 издания конца XVIII и начала XIX вв.; "Didactica magna" (Великая дидактика), под ред. С. Миропольского, в 1875—77 гг., Адольфом и Любомудровым в 1893 г., Щепинским — в том же году и в журнале "Гимназия" в 1895 году (печатается); "Informatorium материнской школы" — Воскресенской в 1892 г. (с немецкого) и г. Ржигой в 1893 г. (с чешского); "De ingeniorum cultura" (О культуре природных дарований) в 1893 г. Модзалевским; "Leges Scholae bene ordinatae (Законы благоустроенной школы) — в 1893 г. Каптеревым; несколько отрывков из других сочинений К. "Отдел К." при военно-педагогическом музее готовит к печати большой сборник переводов из К. Среди множества небольших журнальных статей о К. на русском языке выдается статья С. Миропольского: "Ян-Амос К. и его значение в педагогии" ("Ж. М. Н. Пр." за 1871 г.). См. также "Очерки истории воспитания и обучения" Л. Модзалевского. Лучшие специальные труды: О. К. Kvacsasa, "Joh.-A. Comenius, sein Leben und seine Schriften" (1892); Laurie,"John-Amos Comenius, Bishop of t he Moravians. His life and educational works" (1885); Zoubek, " Ž ivot J. Amos Komenského" (1892).