— обычный метод догматического изучения права, имеющий целью обратить последнее в связную систему понятий и точных определений. Рассматривая право, как цельную логическую систему идей, независимо от вызвавших его к жизни потребностей, и обращая внимание по преимуществу на практическую осуществимость этих идей, т. е. средства и способы установления, видоизменения, прекращения и защиты прав, юрист-догматик старается разложить сложные юридические явления на простейшие составные их части или "элементы". Для достижения этой цели он изучает законодательные нормы и другие "источники права", применительно к каждой составной части юридического отношения (см.), т. е. к его субъектам, объектам, способам возникновения и защиты. Результатом такого изучения являются обычно некоторые постоянные группы сочетаний субъектов, объектов и способов установления, прекращения и защиты юридических отношений, которые, в свою очередь, поддаются дальнейшим обобщениям или, во всяком случае, расположению в системе подчиненных, соподчиненных и соотносительных понятий. Развитое римское право классического периода дает наиболее наглядные образцы такого рода сочетаний. Здесь в одних случаях сочетания носят так наз. "вещный" характер: субъект так тесно связывается с данного рода объектом, "вещью" (см.), что не только получает прямое и непосредственное господство над ней, но имеет возможность получить ее обратно от всякого лица, завладевшего ею не по праву или по слабейшему основанию (см. Виндикация); сообразно с этой связью существует и особый способ приобретения "вещного права" — передача (см.), стоящая рядом с договором. Вещные отношения, в свою очередь, распадаются на несколько подчиненных групп, отличных между собой по составу правомочий, из них вытекающих (собственность и "право в чужой вещи"). В других случаях отношения принимают "личный" характер простого "обязательства", связывающего лишь данных лиц (субъектов отношения), защищаемого "личным иском" (см.) и устанавливаемого только договором или контрактом (см.), без передачи. И здесь существует различие в группах: обязательства долевые и солидарные, альтернативные и генерические, отношения из реального, формального и консенсуального контракта, из контрактов одно- и двухсторонних и т. д. Правила толкования юридических сделок также подводятся под известную схему и принципы (см., напр., Добрая совесть). Установив систему таких сочетаний, определив точно: 1) признаки и юридические последствия каждого сочетания, 2) условия, связанные с наличностью данных способов возникновения отношения ("офферта" и "акцепта" для договора или контракта, "основания" или causa для договора и передачи и т. д.), и 3) роль побочных обстоятельств, так или иначе могущих видоизменить состав отношения в каждом данном случае или опорочить его возникновение и защиту (условие, срок, ошибка, принуждение, обман и т. д.), а также влияющих на размеры взыскания, содержание и направление иска (вина, интерес, убыток, издержки и т. д.), — юрист имеет ключ к разрешению огромной массы житейских отношений. Ему достаточно перевести эти отношения на свой юридический язык, чтобы подыскать подходящие нормы для их квалификации [Для пояснения приведем пример из "Юриспруденции обыденной жизни" Йеринга (рус. пер., М. 1888). В буфете железнодор. станции налиты рюмки водки и положены бутерброды. Пассажир выпивает без спроса буфетчика рюмку и берет бутерброд. Какие юридические последствия его поступка? Заключил ли он договор покупки с буфетчиком или произвольно присвоил чужие вещи? Должен ли он уплатить буфетчику только цену выпитого и съеденного по таксе или убытки от потери вещей, могущие превзойти цену? Анализируя условия заключения договора и определяя природу оферта и акцепта, юрист легко решит казус, тогда как для не-юриста решение будет сомнительно, ибо закон такого случая может и не предусмотреть.]. Как бы ни была трудна работа, направленная на установление такой системы, но, раз она более или менее успешно выполнена, юристу она служит прочной логической опорой, которой обычно нет у лиц, незнакомых с приемами юридической К. и руководствующихся в разрешении юридических казусов лишь "здравым смыслом". Понятно, что юристы особенно дорожат своим приемом К. и выработанной при ее помощи "догмой права". Как всякий технический прием, юридическая К. в умелых руках является иногда незаменимым средством судебного толкования и применения права, особенно когда приходится прибегать к так называемому аналогическому толкованию (см. Аналогия). Не следует, однако, преувеличивать значения этого метода и его действительного смысла. Со времени Савиньи у огромного большинства немецких юристов составилось и продолжает держаться представление о том, что путем разложения юридических явлений данного времени можно дойти, при искусстве анализа, до определения постоянного существа всех юридических отношений, установить общие и постоянные типы отношений, годные для регулирования жизни во всевозможных ее проявлениях, и обратить деятельность юриста в деятельность математика, подставляющего численные величины под абстрактные формулы, "считающего понятиями" (выражение Савиньи). Согласно с этим и понятие существа юридических отношений было перенесено с жизненных целей права и интересов лиц, вступающих в отношения, в чисто формальные обобщения, сделанные с практической целью. Все научное изучение права сводилось к изучению догматическому, конструктивному; практические задачи догматика отождествлялись с философскими. На самом деле юридическая К. — прием условный, имеющий значение только по отношению к тому праву, к анализу которого она применяется. Изменения в юридических нормах, зависящие от законодательной политики данного времени и изменения условий общественной жизни, а также усовершенствования средств защиты (развитие, напр., способов "укрепления прав") принципиально видоизменяют как состав отдельных сочетаний, так и соотношение групп юридических понятий. Обобщения, сделанные на основании анализа римского права, негодны теперь в очень существенных частях: с изменением способов укрепления "вещных прав" изменился характер их защиты (вещный иск), а с ним и признаки различия между вещным и обязательственным правом; исчезает категория "реального контракта" (см. Контракт) и мн. др. Удержание "постоянных и неизменных" римских основ становится возможным только путем фикций, возбуждая бесплодные споры о существе "понятий", добытых К. И в данный период развития права юридическая К., построенная на основных принципах этого права, не всегда может обнять все юридические явления. Рядом с массой отношений, подходящих под конструктивные категории, в праве данного времени существует обычно ряд исторических образований, потерявших связь с новым строем жизни, но еще действующих в том или ином месте и построенных на иных, чем господствующие, началах. С другой стороны, жизнь идет вперед и порождает новые отношения в духе, не всегда подходящем под господствующую К. Увлеченные конструктивным приемом, юристы пытаются обычно, при помощи более или менее удачной диалектики, и эти несхожие с господствующими явления подвести под общую мерку — но, большей частью, бесплодно. Неудача современной К. "юридического лица", общины, чиншевого и других видов зависимого владения, представительства, договоров в пользу третьих лиц, корреальных и солидарных обязательств (см.) и т. п. объясняется именно недостаточно внимательной оценкой исторических изменений в праве и господством ряда римских понятий, отживших свой век. Юридическая К., поэтому, отнюдь не может быть сравниваема с методами математики, а вскрытые ею "элементы" и сочетания их — с элементами химии и химическими соединениями (Иеринг), отличительные черты которых — постоянство и неизменность отношений. Она может быть применяема успешно лишь при условии постоянной проверки ее обобщений и при ясном понимании тех принципов, которые лежат в основе юридических норм данного времени. Изолирование юридических норм от жизненных отношений, их вызвавших, полезное, как технический прием, не должно идти до забвения исходных моментов каждого права: потребностей жизни и необходимой, в данный период развития, комбинации частных и общественных интересов. Отличительной чертой юридической К. является соединение дедукции и индукции, характеризующее и практические методы других наук. Ср. Ihering, ""Geist der R öm. Rechts" (II² § § 37—41); его же, "Unsere Aufgabe" (в "Gesammelte Aufs ä tze", I, русск. перев. в "Юрид. Вестн.", 1883 г., № 8); его же, "Scherz und Ernst in der Jurisprudenz"; Wundt, "Logik" (II, 596—609, Штутг., 1883); Муромцев, "Что такое догма права?" (М., 1885); его же, "Рецепция римского права на Западе" (М., 1886, кн. 2).