— сербский князь; сын крестьянина Тешо, род. близ Ужицы в 1780 г.; сперва семья его отца была очень бедна и М. должен был наниматься в пастухи; но когда сводный брат его, Милан Обренович, разбогател от торговли скотом, то М. поступил к нему в услужение, сам сделался зажиточным, а после смерти Милана, в 1810 г., унаследовал все его состояние и принял его имя. В 1804 и 1806 гг. оба брата приняли участие в восстании против турок. В 1813 г. М. был одним из весьма немногих господарей Сербии, которые не захотели бежать вслед за Кара-Георгием; это особенно содействовало усилению его влияния, так что даже турки, несмотря на свое торжество, предпочли вступить с ним в мирные переговоры и признали его "кнезом" Рудницким, Пожежским и Крагуевацким, т. е. почти всего юго-запада Сербии. Получив на откуп управление казенными имуществами и сбор главных податей, М. сумел прибрать к рукам перевозы на Саве, Дунае, Мораве. Сначала он хранил верность туркам, и когда воевода Хаджи Продан поднял восстание, то М. принял участие в его усмирении, заботясь только о том, чтобы турецкая месть не постигала подвластных ему сел (1814); но вскоре (1815) он сам начал восстание, охватившее всю Сербию. Благодаря искусному руководительству М., турки должны были очистить многие важные пункты страны; при этом М. все время старался вступать с ними в переговоры, принимая личину верного подданного, борющегося лишь против злоупотреблений отдельных пашей. В 1817 г. Кара-Георгий тайно перебрался из Австрии в Сербию; М. немедленно донес о его местопребывании туркам, а затем изменнически убил его и голову отослал белградскому паше. Избавившись таким образом от главного соперника, М. остался единственным главой сербского народа. В ноябре 1817 г. окружные кнезы, митрополит и несколько архимандритов торжественно признали его верховным кнезом Сербии, с наследственной властью. С этого момента Сербия стала самостоятельным, хотя и вассальным государством; формально самостоятельность ее была признана Турцией три года спустя. В 1827 г. власть М. была подтверждена скупщиной. Совершенно необразованный, даже неграмотный, с трудом научившийся подписывать свое имя, М. был очень умен и еще более хитер; его дипломатия отличалась большим искусством; при раздаче взяток турецким чиновникам и подарков султану он никогда не скупился. На основании гаттишерифа 1830 г. он должен был управлять страной, совещаясь со старейшинами народа, но это постановление осталось мертвой буквой: М. стремился к абсолютной власти, образцы которой видел в управлении пашей. Он крайне деспотически обращался со своими приближенными, которые внезапно то возвышались, то лишались всех своих должностей по его капризу; нередко он даже собственноручно бил их. Отличаясь крайней жадностью, он не довольствовался содержанием, определенным в 2 млн. пиастров (400000 франков), а захватывал в свою личную собственность все, что ему нравилось, за произвольную цену. Однажды он сжег целое предместье Белграда, чтобы выстроить там новые здания; его курьеры ездили по стране не только ничего не платя, но произвольно забирая лошадей и иными способами грабя народ. Крестьян, живших вокруг его имений, он обременял барщиной. Торговлю солью он сделал своею монополией и получал с нее весьма крупные доходы. Такой системой действий он возбудил сильное недовольство в народе; даже родной его брат, Ефрем, бежал за границу вместе с воеводой Вучичем, когда-то содействовавшим возвышению М., но внезапно впавшим в немилость. Собственная жена М., Любица, имела сношения с его врагами. Недовольство выразилось в восстании 1835 г., которое вынудило М. согласиться на "Устав", ограничивавший его власть сенатом; устав этот в переработанном виде сделался основанием гаттишерифа 1838 года, которым вновь подтверждалась власть М. Но М. бесцеремонно нарушал "Устав". Немедленно после его провозглашения официальная газета М. говорила, что князь есть единственный властитель Сербии и что он не должен делить власти ни с кем, так как Сербия совершенно счастлива под его управлением. Последствием самовластия М. явилось новое восстание 1839 г., во главе которого стал вернувшийся из-за границы Вучич. М. подписал отречение в пользу своего сына Милана II (см. Обреновичи) и быстро покинул Сербию.

В своей личной жизни, в своих отношениях с подданными М. отличался большой простотой, и в людях, не имевших с ним постоянных сношений, умел возбуждать любовь и уважение. Его дворец в Топчидере (близ Белграда), сохранившийся доныне в том самом виде, в каком он был при М., скорее напоминает простую избу и свидетельствует о скромности привычек первого сербского князя; на дворе этого дворца до сих пор стоит громадный платан, под развесистыми ветвями которого М. сам судил тяжущихся. Во время управления Александра Карагеоргиевича (см.), когда европейские утонченные приемы вымогательства оказались еще тяжелее, чем грубый деспотизм М., народ стал вспоминать о последнем; он сделался любимым героем народных песен, его освободительная роль заслонила в народной памяти недостатки его правления, и когда новое правительство довело дело до революции, то скупщина поспешила провозгласить восстановление М. (1858). В январе 1859 г. М. въехал в Сербию, в сентябре 1860 г. он умер. Ему наследовал Михаил III Обренович (см.).

См. L. Ränke, "Serbien u. Tü rkei im XIX J." (Лейпциг, 1879); Чернышевский, "Возвращение князя Милоша Обреновича в Сербию" ("Современник", 1859, № 3).