(Шарль Nodier, около 1780—1844) — известный французский писатель. Живя в Безансоне и изучая право, Н. стал увлекаться естественными науками и литературой; под влиянием "Вертера" он написал малооригинальные произведения "Stella ou les proscrits" (1802), "Le peintre de Saitzbourg" (1803) и др.; сильно заинтересовала его также французская литература XVI в., вплоть до Ронсара. Настроенный сначала республикански, он был потом увлечен роялистскими клубами и страстной своей одой: "La Napol é one" (ок. 1803 г.) навлек на себя гонения и должен был бежать в Швейцарию. После ряда приключений он поселился в Лайбахе, где сделался городским библиотекарем и получил от французских властей поручение редактировать четырехъязычный "T élé graphe illyrien". В 1814 г. он вернулся в Париж, занялся журналистикой, страстно нападал на падшую империю и получил дворянство и место библиотекаря арсенала. В 1819 г. он заменил Жоффруа как театральный критик в "Journal des Dé bats", и в то же время стал редактором "Voyage pittoresque dans l'ancienne France". Под псевдонимом Dr. Neopholus он дал в "Revue de Paris" ряд фантастических картин, в которых бедность содержания покрывается изящной юмористическою формой. В 1833 г. он начал большой исторический словарь, но не закончили его. Н. был прекрасным филологом и доказал это как изданиями классиков, так и книгами: "Dictionnaire des onomatop ées de la langue franç aise", "Ехаmen critique des dictionnaires do la langue fran çaise" (1829), "Dict. universel de la langue française" (1892), "Eléments dé linguistique" (1834). И в поэтических работах Н. филолог не исчезает совершенно. Часто он приводил в недоумение своих друзей, говоря в "D é bats" стилем Комина. В других случаях он ставил себе за образец стих А. Шенье: "Sur des sujets nouveaux faisons des vers antiques". Желание дать серьезное изображение фантастического вызвало по собственному признанию Н., его повесть "Smarra ou les d é mons de la nuit"; сентиментальность — главное ее отличие от фантастических картин Гофмана. К "Smarra" примыкает ряд баллад и басен: "Trilby ou le Lulin d'Argail" (1822), "La fee aux miettes" (1832) и "Jean Sbogar" (1810), рассказ, основанный на действительном случае. Наиболее удачный из этих опытов "Le roi de Bohême et ses sept châ teaux" (1830), одно из лучших и оригинальнейших юмористических произведений французской литературы. Превосходны также мелкие арабески его, особенно описания изящных движений животных, напр. золотой ящерицы в "Songe d'or" (1833). Там, где изображение Н. заходит за пределы наблюдавшегося, оно обыкновенно отличается чудовищностью; сюда, кроме "Songe d'or" (1833), относятся "Fleur des f èves et fleur des pois", "Le génie bonhomme", "Polichinelle", "Le bibliomane", "Voyage de Kaout t'Chou K", "Hurlulubleu", "Grand manifata ou la perfectililité " (1833). В романе в собственном смысле Н. находит иногда удачные обороты и оттенки, но ему недостает изобретательности. Внутреннее ядро его рассказов очень часто повторяется. Так, напр., очень популярные его "Souvenirs de jeunesse extraits desmemoires de Maxim Odiu" (1832) состоят из ряда небольших любовных рассказов, из которых каждый кончается смертью влюбленных. Во всех этих повестях истерики, слезы, обмороки и т. п. играют чрезвычайно большую роль. Довольно интересная новелла — "Mademoiselle do Marsan", эпизод из времен карбонариев. Роман Н., который он сам считал наиболее удачным — "Therese Aubert" (1819). К истории Н. относился с пренебрежением, находя, что она дает лишь условную правду. В своих "Souvenirs historiques sur la Ré volution" он пробовал обелить целый ряд лиц и доказывал, что 9-е термидора было победой терроризма над умеренными. Его "Dernier banquet des girondins" (1833) — кропотливая мозаичная работа, в которой с точностью переданы способ выражения и ход мыслей каждого из участников банкета, по историческим документам. Принятый во Франц. академию (1833), Н. дал свою поэтическую confession de foi. Он называл себя новатором и выражал требование, чтобы франц. литература больше занялась средними веками, XVI в. и тем прекрасным, что создано другими нациями. Лишь в двух пунктах он не хочет быть новатором: он не желает нарушать законов языка и отделять искусство от вечных принципов морали. Значение, которым пользовался Н., было отчасти вызвано его добротой и любезностью. За что он ни брался, он все делал с юношеским пылом и горячностью, в способе выражений иногда напоминая Вольтера. Никогда он не шел по торному пути, всегда изыскивал самые сокровенные тропинки, чтобы свободно предаваться своим капризам. В политическом настроении его одно лишь оставалось постоянным — его ненависть к Наполеону; помимо этого он стоял за всякую побежденную партию и был фрондером против каждого правительства. При республике он был христианином, во время империи — то жирондистом, то шуаном, при Карле Х прославлял героев конвента. Н. может считаться одним из первых французских романтиков. Он играл большую роль в кружке молодых писателей времен реставрации, был другом Ламартина, близким лицом к В. Гюго, покровителем А. Дюма.

Ср. Mennessier-Nodier, "Ch. N., é pisodes et souvenirs de sa vie" (П., 1867), "Correspondance in édite de Charles N.".