(лат. oraculum) — в древности одно из средств, с помощью которых человек старался вступать в непосредственное общение с божеством. Изречения О. считались откровениями божества; они получались вопрошающими в определенном месте, через известных посредников, большей частью жрецов данного божества, являвшихся и истолкователями полученного откровения. Все О. могут быть подведены под три категории: предсказания получались или в виде сентенций, или в виде символов, или в виде сновидений. В знаменитейшем из всех О. — дельфийском — одуряющие пары, выходившие из расселины скалы, приводили пророчицу в состояние ясновидения; в Додоне о воле божества судили по движениям листьев на священном дубе, по звукам, исходившим от металлических сосудов, по журчанью священного источника, в Делосе следили за шелестом лавра, в О. Зевса Аммонского в Ливии — за известными явлениями на изображении божества, составленном из драгоценных каменьев; в Риме, по повелению сената и в присутствии магистрата, раскрывали сивиллины книги. Трудно судить, насколько сами жрецы убеждены были в истинности откровений; во всяком случае усматривать в О. один лишь сознательный обман со стороны жрецов было бы суждением односторонним и лишенным исторической перспективы. Даже туманная форма ответов, особенно характерная для дельфийского О., сама по себе не свидетельствует о сознательном обмане, хотя нельзя отрицать, что жрецы часто обеспечивали свою непогрешимость двусмысленностью ответов, подходящих для любого случая. Возникновением О. данное место было обязано или благодетельному источнику, с которым греческая мысль обыкновенно связывала близость божества, или явлениям природы (пары из горячего источника и т. п.), вызывавшим состояние экзальтации. Возникали О. и в местностях, где покоились останки какого-нибудь знаменитого ясновидца. В последнем случае вопрошающие обыкновенно лично подвергались одухотворяющему действию божества; так напр., в О. Амфиарая вопрошающий, после трехдневного воздержания от вина и однодневного поста, должен был заснуть во храме, чтобы ему в сновидении открылась воля божества. Назначение О. состояло не в том только, чтобы раскрывать будущее, но и в том, чтобы от имени божества руководить жизнью народа в тех исключительных случаях, когда человеческая мудрость оказывалась несостоятельной. К О. прибегали и государственные люди, когда их личный авторитет оказывался недостаточным для проведения той или другой меры. Для известных периодов греческой истории О. получают, поэтому, значение политических институтов. О., совета которых испрашивали во всех важных начинаниях, много содействовали поддержанию среди разрозненных греков сознания национального единства и осуществлению общегреческих предприятий. Они покровительствовали сельскохозяйственной культуре, колонизации новых земель и т. п. Древнейшим из всех О. считался О. в Мероэ, в Египте, а за ним непосредственно следовали О. в египетских Фивах и О. Зевса Аммонского. В Греции величайшим авторитетом пользовался О. в Додоне, позднее — О. в Дельфах. Кроме того, Зевс имел своих О. еще в Элиде, Пизе и на Крите, Аполлон — в Кларосе близ Колофона и на Делосе. О. Бранхидов в Милете посвящен был Аполлону и Артемиде. О. героев были О. Амфиарая в Оропосе, О. Трифония и Геракла — в Буре, в Ахайе. О. с вызыванием духов усопших существовали в Гераклее Понтийской и на Авернском озере. К О. должны быть причислены и изречения так наз. сивилл (см.), особенно эритрейских и (в Италии) кумейских. У римлян существовали О. Фавна и Фортуны в Пренесте, О. Паликов; но они охотно обращались и к греческим, и к египетским О. В Греции О. потеряли свое значение лишь после полного падения свободы и независимости греков, но и затем, лишенные всякого авторитета, они влачили свое существование до царствования Феодосия, когда окончательно были закрыты. Ср. F. A. Wolf, "Vermischte Schriften" (Галле, 1802); Wirkemann, "De variis oraculorum generibus" (Марб., 1835); Dö hler, "Die Orakel" (В., 1872); Karapanos, "Dodone et ses ruines" (П., 1878); Hendess, "Oracula graeca" (Галле, 1877); Bouch é-Leclercq, "Histoire de la divination dans l'antiquité " (П., 1879—91); Buresch, "Klaros" (Лпц., 1889); Diels, "Sibyllinisch e Blä tter" (Б., 1890).