реже Ормазд (новоперс. H ô rmazd или Ormazd) — употребительное в европейской литературе имя высшего божества древних иранцев. В Авесте он носит сложное имя Агурамазда (Ahurô mazdâ o), переводимое, согласно иранским традициям, "мудрый Бог". Вероятно, таково же было и его первичное значение, хотя М. Haug ("Essays on the sacred language, writings a. religion of the parsis", Л., 1878, 2 изд.) пытался дать ему другое толкование, а именно "творец всего существующего". В древнеперсидских ахеменидских клинообразных надписях это имя изменяется в Аурамазда (Aûramazdâ), во времена Сассанидов — в Аухармазди (A ûharmazdî), а в новоперсидском принимает вышеприведенную форму, усвоенную и европейцами. В арийском (т. е. в общем индоиранском) периоде этого мифологического образа еще не существовало. Имя Асура (впоследствии зенд. Ahura) встречается и в Ригведе, как эпитет различных богов, главным образом благотворных; позднее в индийской мифологии оно присваивается исключительно злым демонам. Напротив, в иранской мифологии эпитет Агура прилагается только к именам добрых, благотворных божеств. Отсюда можно заключить, что в арийском периоде имя Агура имело общее, нарицательное значение "божества" вообще и специализировалось в своих различных значениях уже у отдельных народов — индусов и иранцев. Некоторые ученые пытались привести О. в связь с индийским Варуной (см.), но их сходство объясняется светлым, благотворным характером обоих мифологических образов. Древние греки уже знают О. (под именем Oroma z es, Oromasdes) как источник всего доброго, возникший из чистейшего света, а на клинообразных надписях Бисутуна (эпохи Дария I) он уже называется "величайшим из богов". Источником для характеристики О. является Авеста, особенно древнейшие ее части, так наз. гатхи (Gâthâ). Здесь он представляется святейшим божеством, духом, всему подающим преуспеяние, творцом солнца, луны, звезд, неба, земли, вод, деревьев и людей. Ормузд всеведущ; он друг и охранитель добра, враг лжецов, мститель за неправду, изобретатель заклинаний против злых духов и разных чудовищ, источник добрых мыслей, слов и дел, отец Армаити (божество смирения и благочестия и дух земли в то же время); "истина" и "благомыслие" стоят с ним рядом, как особые полуолицетворенные божества. Противоположное О. злотворное начало воплощено в образе злого духа Ангро-майньюса (Аgrо mainyus) или Аримана (Ahriman — позднейшая форма), главы злых божеств. Между этими двумя противоположными началами должен выбирать человек. Ариман является, однако, в более поздних частях Авесты и стоит всегда много ниже О., всегда побеждается последним и нигде не равносилен ему (см. Ариман). В позднейшей иранской религии О. является также создателем других богов, особенно шести (по другим памятникам — семи) Амшаспандов (более древняя форма — Амешаспента = Ameshaç penta), светлых гениев, восседающих на небесах рядом с ним. Видное место в позднейшем периоде развития иранской религии занимают также беседы О. с его пророком Заратуштрой (Зороастром), затрагивающие разные вопросы морали и религии. Тем не менее, в эту эпоху О. все еще бледнее других богов, например Мифры (см.). Более определенным он становится лишь в пехлевийской литературе Сассанидской эпохи и в религии современных парсов (см.). В позднейшем периоде образ О. осложняется разными новыми чертами: он является судьей мертвых, допрашивающим их души и приглашающим добрых в рай и т. д. Ср. Windischmann, "Zoroastrische Studien" (Б., 1863); Spiegel, "Eranische Alterthumskunde" (т. II, Берл., 1873); Duncker, "Geschichte des Alterthums" (5 изд., В., 1881); Darmesteter, "Ormasd et Ahriman" (П., 1877); M. Haug, цитированная выше книга; W. Geiger, "Ost-iranische Kultur im Altertum" (Эрланген, 1882); Jackson, "The religion of Awesta", имеющее появиться в выходящем ныне "Grundriss der ir ânischen P hilologie" (Страсбург).