(inspectio ocularis, Augenschein) — непосредственное восприятие судьей объекта, относящегося к рассматриваемому делу. По господствующей доктрине О., как судебное доказательство, превосходит, по степени убедительности и непосредственной достоверности, все другие доказательства, которые могли бы с ним конкурировать (акты, свидетели). Некоторые писатели называют О. самым солидным доказательством (omnium probationum firmatissima). Факты, обнаруженные О., не могут быть опровергаемы по существу, а может быть лишь указываемо на несоблюдение форм при производстве О. или на неправильное понимание его предмета. С другой стороны, О. не может иметь такого широкого применения, как другие доказательства; он имеет значение в особенности для тех случаев, когда ко времени О. доказываемый факт еще существует; относительно прежде существовавших фактов О. дает только основания к умозаключению о совершившемся. Судебный О. предпринимается иногда самим судом ex officio, не как судебное доказательство, а с той целью, чтобы судьи могли получить ясное представление об обстоятельствах дела и облегчить этим исполнение судебных функций (напр. при споре о границах, о сооружениях и т. п.). В этом случае О. служит вспомогательным средством исследования дела, наравне с экспертизой и допросом сторон. Осмотр предмета спора был в особенности известен древнему судопроизводству. Для ума, требовавшего наглядности, идея спора о принадлежности вещей была доступна лишь в их присутствии: наличность вещи способствовала точному определению предмета спора; движимая вещь приносилась пли приводилась (стараниями истца) к претору, а если спор шел о недвижимости или о вещи, которую затруднительно было доставить в суд, то все участвующие в обряде, т. е. претор и стороны с свидетелями, шли к вещи. В германском средневековом праве О., как судебное доказательство (Augenschein, leibliche Beweisung), исключал присягу обвиняемого; предмет осматривался судом на месте или же в самом суде. В современном гражданском процессе О. получает значение судебного доказательства при следующих условиях: 1) судья производит его сам, и притом в качестве судьи (иначе О. имеет характер свидетельского показания); 2) результат О. должен соответствовать той цели, для которой он был назначен; 3) все существенные формальности, предписанные для производства О., должны быть соблюдены; 4) предмет О. должен быть такого свойства, чтобы наблюдающий судья мог и без помощи сведущих людей верно усвоить себе и отметить главные его признаки. В теории гражданского процесса представляется спорным вопрос о том, может ли суд, по собственному почину, назначить местный О., как судебное доказательство? По мнению одних (напр. Renaud, Bauer), он может быть назначен, в силу состязательного принципа, лишь по требованию сторон; по мнению других (Grolman, G ö nner, Garsonnet), он может быть произведен и ех officio. Современные законодательства (французское, германское и австрийское) и наш устав допускают О. как по требованию сторон, так и по инициативе суда; в случае надобности, он производится при участии сведущих людей (см.). На практике очень часто осмотру сопутствует экспертиза, например в делах о подтопах и других повреждениях имений, в спорах между соседями о границах, между арендаторами и хозяевами, в делах о подрядах и поставках и т. п., вообще, когда нужно констатировать внешнее положение имений, состав и принадлежности их, границы участков и т. п. или же внутреннее состояние и качество вещей, сырость квартиры, удовлетворительность постройки и проч. В исках малоценных О., по своей дороговизне, почти недоступен, в особенности когда он должен быть произведен в местности, отдаленной от суда, в котором производится дело. Этим, отчасти, объясняется допущение иностранными кодексами (франц., герм., австр.) и нашим законодательством производства О. судьями, не участвующими в рассмотрении дел, но живущими близко от места О. (Уст. гражд. суд. ст. 505, 508, 771 и закон 23 декабря 1896 г.). Это, очевидно, не соответствует основной идее и цели О. — непосредственному наблюдению и ознакомлению с предметом О. для образования судейского убеждения. Во всяком случае, О. должен быть произведен органом судебной, а не административной власти. Об О. на месте суд постановляет частное определение, в котором означается место О., предмет его и время, когда он должен быть произведен. Если О. должен быть произведен в округе другого суда, то время О. назначается этим судом. Для производства О. суд назначает одного или нескольких своих членов; он может быть произведен даже целым составом присутствия. Результаты О. фиксируются лицом, производившим его, в протоколе, к которому прилагаются, в случае надобности, планы и чертежи. Акт О. не может быть опровергаем показаниями свидетелей.