(Pataria, Pattaria, Patalia) — собственно квартал старьевщиков и нищих в Милане, а в насмешку название это дано было возникшей в XI веке в ломбардских городах партии, отчасти социально-политического, отчасти церковного характера. П. соединила в себе самые разнородные стремления и интересы. Антагонизм неимущих и бесправных против власти и богатства, борьба проснувшегося свободолюбия городов против немецкого владычества, протест людей строгого, клюнийского направления против омиpщенного духовенства, сепаратизм миланской церкви, отстаивавшей независимости св. Амвросия от св. Петра, тенденции духовенства слиться с местным дворянством в наследственную касту, империалистическая политика клира, капитанов и вальвассоров — вот та почва, на которой выросла П. Первые симптомы движения обнаружились немедленно после смерти имп. Генриха III (1056), в Павии и Асти, где горожане прогнали поставленных императором епископов. Одновременно с этим дьякон Ариальд, строгий аскет и образованный богослов, знакомый с клюнийским учением, открывает в г. Варезе поход против "прелюбодеев" (женатых священников) и переносит в Милан проповедь целомудрия и безвозмездного совершения треб. В лице молодого клирика Ландульфа, происходившего из высшей знати (капитанов), увлекательного оратора, с задатками демагога, Ариальд нашел деятельного сотрудника. Недовольные слои населения представляли весьма благодарную публику для зажигательных речей Ариальда и Ландульфа, которые называли таинства "симонистов и николаитов" canina stercora, их богатые церкви — "конюшнями", и указывали алчной толпе на имущество женатого и продажного духовенства, как на законную добычу. Успех этого движения, нагнавшего панический страх на духовно-феодальное общество Ломбардии, объясняется тем, что идеи аскезы и "ангельской чистоты" вступили в компромисс с развитием демократических элементов. Капитаны и вальвассоры стали на сторону своих родственников, женатых клириков. Под давлением опасности гордый архиепископ Гвидон, епископы и клир обратились за помощью в Рим, что было явным признанием подчинения. Умеренный и чуждый интересам ломбардских революционеров Виктор II (по происхождению немец) стал на сторону миланского духовенства, и на синодальном собрании в Фонтанетто Apиальд и Ландульф были преданы проклятию. Но Виктор II вскоре умер, а папа Стефан IX был ставленником Гильдебранда. В это время возникло насмешливое прозвище pataria, потому что демагоги вербовали своих сторонников преимущественно на толкучем рынке, где торговали всяким тряпьем (pattaria). На одном из римских соборов 1057 г. Ариальд в черных красках изобразил симонию николаитизм и мятежность миланского духовенства. Стефан IX протянул руку помощи движению и эксплуатировал его в интересах церковной политики. Папские делегаты (Гильдебранд) посетили очаг движения, чтобы сильнее раздуть пламя. В Милане отношения партий необыкновенно обострились. Демагоги составляют грандиозный заговор, все члены которого клялись довести дело истребления "ереси" до конца; священников принуждали к отказу от особенностей местного культа. В Брешии, Пиаченце, Парме вооруженная буржуазия захватила власть и вела войну со своими сеньорами. В 1059 г. митрополит миланский снова обратился к римской курии за помощью. Легаты Николая II, Ансельм Луккский и Петр Дамиани, занялись переустройством церкви; но это бесцеремонное вмешательство Рима вызвало негодование населения. В одной из горячих стычек вождь П., Ландульф, получил смертельный удар. Его заменил брат его Эрлембальд, снискавший удивление даже среди врагов. Под влиянием Ариальда он отказался от монашеской рясы, в которую намеревался облечься, и посвятил свой меч "порабощенной церкви и воле Рима". Получив из рук папы Александра II благословение и знамя св. Петра, Эрлембальд явился в Милан, намереваясь бичевать духовенство "скорпионами" и "пожрать его, подобно саранче". В этот период движения (1065) в рядах П. являются рыцари и священники. Вообще, состав последователей движения часто менялся, вследствие чрезвычайного разнообразия интересов, а отчасти и вследствие непостоянства толпы и подкупов. Возвращение Эрлембальда было ознаменовано новыми битвами, преследованиями симонистов и николаитов, нападениями на церкви и святотатствами. Папская булла призывала верующих к насилиям против еретиков и запрещала народу слушать мессы симонистов и николаитов. Оппозиция собралась, однако, с силами и выгнала революционеров из города; во время бегства Ариальд был убит священниками (1066). Политика Рима по отношению к Патарии менялась в зависимости от обстоятельств: когда гроза собиралась за Альпами или на норманнской границе, папа приостановлял народное мщение и даже умерял свои требования по отношению к духовенству. Замещение вакантного миланского престола (1071) дало агитации новую конкретную цель: борьбу против королевской инвеституры, во имя прав апостольского главы церкви. Еще ожесточеннее разгорелись страсти, когда на апостольский престол сел Григорий VII, уже давно руководивший движением. Папа видел в Патарии самое верное оружие для борьбы за его принципы. В 1075 г. аристократия и священники составили заговор, к которому пристали и другие слои населения, недовольные вечной резней и пожарами; во время кровопролитной стычки на улицах Милана Эрлембальд был убит. Лишившись своего талантливого вождя, П. терпит урон за уроном; контрреволюция епископов, вступивших в формальный союз с Генрихом IV, выбивает их из всех позиций. На место павших являются новые вожди П. — Вифред, Генрих и Ардерис. Вступив в союз с "великой графиней" Матильдой, П. наконец берет верх; но борьба еще долго продолжается в ломбардских городах. Когда, к началу XII в., она затихла, в сложившихся ломбардских коммунах конфликт папства и империи отошел на задний план, а на передний выступил вопрос о вольности городов, охраняемых мужественным населением, сословная рознь которого постепенно стушевывается.

История П. имела громадное значение для всей церкви. Благодаря П., главные требования партии реформы были осуществлены в Ломбардии, насколько это было возможно при местных условиях. Кроме того было достигнуто подчинение миланского митрополита, единственного опасного конкурента папы. Папство научилось опираться на народные массы. Григорий VII первый мобилизировал народ в лице П., призвав мирян к насильственной экзекуции над симонистами и николаитами. Зигберт Гемблусский, Генрих IV, Венрих, Виберт Равенский и Видон Феррарский прямо называют Григория демагогом и революционером, который, для снискания народной любви, жертвовал интересами церкви. Конфликт между публицистами обоих лагерей становится особенно интересен при обсуждении вопроса о праве мирян вмешиваться в церковные дела — вопроса, к разрешению которого Мансгольд Лаутенбахский прилагает теорию народного суверенитета. В сущности П. была воплощенным противоречием, так как, вступив в союз с римскими принципами, она попирала главнейший из этих принципов — невмешательство мирян в церковные дела. П. оставила глубокий след и в истории Ломбардии. Революционная партия, боровшаяся против омирщенного клира во имя чистоты нравов, против капитанов, вальвассоров и того же духовенства — во имя гражданской свободы и равноправности, против германского короля — во имя национальной свободы, нанесла решительный удар империи и феодальному складу общества. Поражение Генриха IV и епископов и торжество Рима совпали с образованием ломбардских коммун.

Литература. Pabst, "De Ariberto II Меdiolanensi"; Venedey, "Die Pataria im XI und XII Jahrhundert" (Ганау, 1854); Paech, "Die Pataria in Mailand, 1056—1077" (Зондерсгаузен, 1872); Will. "Anfange der Restauration der Kirche im XI Jahrhundert" (I, II); Graf Giulini, "Меmоriе della cilia e della campagna di Milano ne'secoli bassi" (IV); G. Meyer von Knonau, "Jahrbucher des deutschen Reiches unter Heinrich IV" (I — II, Лпц., 1890, 1894); С. Mirbl, " D ie Publicistik im Zeitalter Gregors VII" (Лпц., 1894); кн. Е. Трубецкой, "Религиозно-общественный идеал западного христианства в XI в. Идея Божеского царства в творениях Григория VII и публицистов — его современников" (вып. I, Киев, 1897).