— Статистические данные о переселении за время 1894 — 1904 гг. Общие размеры сибирского переселения, наиболее крупного и единственного поддающегося точному учету, за десятилетие 1894 — 1903 гг., выражаются в следующих цифрах:

Таким образом, переселенческое движение, достигнув своего максимума в 1896 году, после резкого падения 1897 г., обусловленного, вероятно, действием ограничительного циркуляра 20 января 1897 г., три года держалось почти на том же уровне, как в 1896 г.; в следующие три года оно сократилось приблизительно вдвое, т. е. упало до размеров, существовавших в самом начале 90-х гг. Сокращение общих размеров сибирского П. представится еще более резким, если принять в соображение, что за время до 1901 г. размеры П. показаны без П. на Дальний Восток, которое шло до этого времени исключительно морским путем и дало за время с 1883 по 1900 г. до 61500 душ об. п. Уже в 1900 г. часть П. на Дальний Восток, а с 1902 г. и все это переселение пошло сухим путем и следовательно вошло в показанные в приведенной табличке цифры. В последние два года — 1904 и 1905 (приблизительно 30000) — сибирское П. упало до совершенно ничтожной величины, под влиянием войны с Японией и вызванного ею закрытия Сибири для дозволенного переселения. Параллельно с общим сокращением размеров сибирского П., шло и изменение как состава переселенцев, в отношении мест выхода, так, до некоторой степени, и самого направления переселения. За пятилетие 1894 — 1898 гг. свыше 10000 душ дали следующие губернии: Полтавская 96 тыс., Черниговская 76, Курская 42, Орловская 40, Пензенская 33, Тамбовская 32, Воронежская 24, Самарская 23, Харьковская 20, Витебская 19, Тульская 18, Могилевская 14, Вятская 13, Рязанская 12 тыс. За пятилетие 1899 — 1903 гг.: Полтавская 68 тыс., Могилевская 43, Курская 39, Черниговская 37, Витебская 35, Харьковская и Самарская по 28, Воронежская 27, Тамбовская 26, Екатеринославская 22, Орловская и Минская по 16, Херсонская и Киевская по 15, Виленская, Витебская, Саратовская и Таврическая по 14, Пензенская 12, Пермская 11 тыс. душ. В 1904 г. сравнительно большие цифры дали: Херсонская 5 тысяч, Екатеринославская 3, Харьковская и Полтавская по 2,6 тыс. душ. Изменение состава переселенцев по сравнению с предыдущим периодом выясняется следующей табличкой:

A — число душ, B — % всего движения

Таким образом, П. из сев.-вост. района, давшего Сибири ее лучших колонизаторов, почти прекратилось. П. из сев.-черноземного (средне-русского) района в последние годы сократилось втрое против пятилетия 1896 — 1900 гг. и почти возвратилось к уровню второй половины 80-х гг. На место этих двух, еще недавно главных переселенческих районов выступил было средний черноземный (малороссийский) район, но со второй половины 90-х гг. начинает убывать П. и из этого района, сначала в относительных, потом и в абсолютных цифрах; в 1901 —1 903 гг. этот район дал, в среднем за год, уже вдвое меньшее П., чем в предыдущее пятилетие. В самые последние годы резко упало П. и из восточного и юго-восточного районов. Эта убыль до известной степени восполняется начавшимся во второй половине 90-х гг. П. из двух южных районов — степного и юго-западного, а в особенности из западного, литовско-белорусского района, который уже во второй половине 90-х гг. дал около одной седьмой, в последние три года — свыше четверти всего П., выступая на первое место среди всех переселенческих районов. Изменение направления П. видно из следующей таблички:

Из двух наиболее излюбленных переселенцами районов Акмолинская область в последнее пятилетие принимает, даже в абсолютных числах, значительно меньше переселенцев, чем в предшествовавшие 5 лет; П. на кабинетские земли Томской губ. (Алтай) в абсолютных цифрах еще растет, но относительное значение Алтая в среде переселенческих районов в последнее пятилетие меньше, чем в 1894 — 98 гг., не говоря уже о предшествовавшем времени, когда Алтай принимал до двух третей всего сибирского П. Резко убывает также и П. в Тобольскую губ. Напротив, сильно возрастает как в абсолютных, так и особенно в относительных цифрах, П. в среднюю Сибирь — в Енисейскую и еще более в Иркутскую губ.; резко возрастают и цифры П. в Приамурский край, хотя здесь возрастание в значительной мере кажущееся, обусловливаясь главным образом переходом П. в Уссурийский край с морского на сухопутное движение. Сходным образом, до известной степени, объясняется и резкое возрастание П. в Тургайскую обл., которое прежде шло через Оренбург и не попадало в общую регистрацию, а в последнее время направилось, в значительной части, через Челябинск. В 1904 г. в Тургайскую обл. прошло почти две трети всего П. — прямой результат закупорки Сибирской жел. дор. (единственного пути в более отдаленные районы) вследствие военных обстоятельств. Причины изменений в общем размере, составе и направлении сибирского П. в значительной мере уясняются данными о результатах ходачества и об обратном П. Изменение результатов ходачества видно из следующей таблички:

Успешность ходачества резко понижается в обоих излюбленных переселенческих районах — в Акмолинской обл. и на Алтае, где, таким образом, обозначаются явственные признаки переполнения переселенцами. Гораздо менее резко понижение процента результатности ходачества в Тобольской губ. и на казенных землях Томской, что объясняется заполнением свободных земель степных местностей и перемещением центра тяжести колонизации в лесные районы, в Тобольской губ., притом, гораздо более удаленные от главного переселенческого пути (Тарский у.). В двух средне-сибирских губерниях за данный период замечается не убыль, а скорее некоторое возрастание успешности ходачества; давно уже приостановившаяся колонизация этих губерний возобновилась только в 90-х гг. и находила, пока, достаточный запас земель, соответствовавших требованиям ходоков. — Размеры обратного движения за каждый из годов периода 1894 — 1904 г. выражаются в следующем числе душ обоего пола: 1424, 7396, 22906,19180, 15486, 15649, 33846, 23637, 16925, 9471, 4152, или в процентах к прямому движению тех же годов: 19,7; 8,6; 12,9; 28,7; 10,7; 9,8; 22,2; 33,0; 24,3; 12,5; 15,0. Погодные колебания как абсолютных, так и особенно процентных цифр имеют случайный характер; но средний по пятилетиям (13,8 % за 1894 — 1898 гг. и 18,8 % за 1899 — 1903 гг.),. особенно по сравнению с совершенно ничтожными (3,4 или 3,6 %) цифрами обратного П. до начала 90-х гг., свидетельствуют о весьма резком и даже угрожающем росте обратного П. По отдельным колонизационным районам проценты обратного П. за десятилетие и по отдельным пятилетиям представлены в следующей табличке:

Резко отличаются от других области Семипалатинская и Тургайская, дающие не только не возрастающий, но, напротив, сильно убывающий % обратного П. Огромный % обратного П. из этих областей в первое пятилетие обусловливался главным образом полной неупорядоченностью дела земельного устройства переселенцев в этих областях, и значительно сократился, когда здесь было приступлено к систематическим землеотводным работам. Затем, чрезвычайно резкое возрастание обратного П. замечается по обоим излюбленным колонизационным районам: по Алтаю — почти вдвое, по Акмолинской обл. — свыше нежели в 2 раза. Это — также явный признак переполнения обоих этих районов переселенцами, по сравнению с наличными запасами годных для заселения земель. Вдвое повысился % обратного П. и по Тобольской губ. — результат переполнения южных, степных уездов переселенцами, и малого соответствия их требованиям тех земель, которые отводятся под заселение в средней и в северной, лесной полосах губернии. Во всей средней Сибири — в губерниях Енисейской, Иркутской и на казенных землях Томской — возрастания обратного П. пока не замечается: сравнительно недавно возобновившаяся интенсивная колонизация средней Сибири умещается, пока, на сравнительно наилучших по качеству и местоположению (главным образом по отношению к путям сообщения) землях. Общий смысл всей совокупности приведенных цифр станет ясным, если вспомнить, что запас земель степного и полустепного характера, имевшийся в Сибирских губерниях, исчерпан интенсивной колонизацией начала и особенно середины 90-х гг. прошлого века, и дальнейшая колонизация этих губерний возможна почти исключительно в таёжных и подтаёжных местностях, притом в Западной Сибири — более или менее отдаленных от главного переселенческого пути. Между тем, главную массу переселенцев (по данным 1900 г. свыше трех четвертей) составляют выходцы из черноземной полосы Европейской России, ищущие непременно степных или полустепных земель и крайне неохотно водворяющиеся в лесных местностях. Переполнение Алтая, Акмолинской обл. и степных местностей Западной Сибири вызвало резкое понижение разультатности ходачества в этих районах и повело к резкому повышению процента обратного переселения. В лесные местности Западной и степной Сибири ходоки и переселенцы из черноземной полосы не идут или идут очень мало, выходцы же из лесных районов Европ. России пока находят в этих местностях достаточно подходящие к их требованиям земли. Главная масса переселенцев, как видно из вышеприведенных цифр, шла и идет из черноземной полосы. В старых эмиграционных районах последней мало-помалу стали распространяться, через вернувшихся с пустыми руками ходоков и обратных переселенцев, сведения о переполнении наиболее популярных колонизационных районов. Это вызвало резкое понижение выселения из этих районов (в частности — из средне-русского и малорусского), а с тем вместе — и сокращение всего вообще переселенческого движения. Усиление П. из южного степного и юго-западного районов имеет, несомненно, временный характер; обманувшиеся в своих надеждах ходоки и обратные переселенцы распространяют и здесь сведения о переполнении одних местностей Сибири и о малой пригодности других для выходцев из южных губерний. В основной статье о П. было отмечено, что министерство внутр. дел и сибирский комитет приняли ряд мер, направленных к тому, чтобы с одной стороны задержать дальнейший рост П. и ввести его в пределы, более соответствующие действительным размерам и свойствам колонизационного земельного фонда Сибири, а с другой — предотвратить П. беднейших элементов крестьянства, устройство которых, при нынешних условиях водворения в Сибири, вдали от центров старой колонизации, встречает очень серьезные затруднения. Из вышеприведенных цифр видно, что рост П. действительно приостановился; вместе с тем несколько повысилась средняя состоятельность переселенцев: процент безлошадных, колебавшийся у переселенцев 1893 — 1896 гг. между 21 и 28, в 1897 и 1898 гг. упал до 15 и 19 %; процент дворов без рогатого скота упал с 24 — 27 до 17 — 19 %, процент дворов без мертвого инвентаря с 33 — 35 до 21 и 24 %. Среднее на семью количество надельной земли, упавшее за время с 1890 по 1895 г. с 3,6 до 2,1 дес., в 1897 и 1898 гг. поднимается до 2,4 и 3,0 дес. Нельзя не заметить, однако, что меры, принимавшиеся для предупреждения выселения беднейших дворов (требование предъявления денежной суммы в 300 руб.), по большей части обходились. Весьма ограниченным успехом увенчались и стремления правительства обусловить П. предварительным разрешением и предупредить самовольное П. Процент самовольных, в 1894 г. составлявший 78 %, в 1895-м году — единственном, когда правительство последовательно стремилось к снятию с П. всех прежних ограничений, — упало до 27 %. Весьма льготные для П. законы 15 апр. и особенно 7 дек. 1896 г., из которых последний предоставлял каждой крестьянской семье, посылавшей ходока и через него приискавшей и зачислившей за собой землю, переселяться не испрашивая какого-либо дальнейшего разрешения, должен был, казалось, повести к окончательному исчезновению самого понятия о " самовольных ". Но действие этих законов было фактически отменено циркуляром 20 янв. 1897 г. — и в результате процент самовольных опять поднимается и все последующее время колеблется между 34 и 53 %. Как погодные колебания, так и резкие различия в размерах самовольного движения из отдельных губерний объясняются, кроме степени насущной нужды в П., также и тем широким простором, который циркуляр открыл произволу местной администрации и которым последняя, в лице земских начальников, пользовалась весьма широко. Закон 13 июля 1889 г. грозил самовольным переселенцам возвращением по этапу, но эта мера не применялась на самом деле, а пробиравшиеся в Сибирь самовольные переселенцы водворялись и получали землю на основании время от времени издававшихся специальных Высочайших повелений. Сибирский комитет еще в 1895 г. принципиально отказался от высылки переселенцев, хотя и не исключил соответственной угрозы из основного переселенческого закона. Законом 15 апреля 1896 г. водворение самовольных переселенцев было обусловлено наличностью земель " в свободном распоряжении министерства внутренних дел ". Эта намеренно неопределенная редакция закона вскоре была циркулярами разъяснена в том смысле, что самовольные переселенцы должны быть устраиваемы на переселенческих участках лишь " в случаях, заслуживающих особого уважения ". Каждый такой случай был обусловлен особым разрешением министерства внутренних дел, для получения которого требовалась продолжительная переписка с губернскими властями мест выхода и водворения самовольных. В отношении ссуд самовольные законом 27 апр. 1896 г. были сравнены с разрешенными, но в том же году, законом 7 дек., в видах сокращения самовольного движения, они были лишены права на получение путевых ссуд и пособий. — Нормировка ссуд, как и в первые годы деятельности сибирского комитета (см. соотв. статью), сохранила характер одного из самых могущественных орудий воздействия на переселенческое движение. Ассигнование на ссуды, в 1895 г. еще не превышавшее 546000 р., в 1896 г. — время наиболее широкой переселенческой политики — возросло до 1891000 р. В 1897 г., когда начался новый период " сдерживания " П., размер ссудного кредита сократился до 1390000 р. и в последующие годы колебался между 1200 и 1600 тыс. р. В среднем за восьмилетие 1896 — 1903 гг. годичный размер его достигал 1432100 р. Предельные нормы ссуд еще в 1894 г. были установлены: для Приамурского края в 150 р., для других местностей 100 р. на семью, что при тогдашней дешевизне обзаведения и легкости приискания заработков представлялось более или менее достаточным. Когда началась эпоха сдерживания переселенческого движения, эти нормы были фактически понижены законом 7 дек. 1896 г. и циркуляром 20 янв. 1897 г., установившими предел первоначальных ссуд в 30 р. на семью и допустившими лишь " при особо уважительных условиях " выдачу дополнительных ссуд, в среднем по 20 р. на семью. Постоянные настояния местных сибирских властей относительно необходимости повышения ссудных норм, ввиду с одной стороны вздорожания продуктов и стоимости обзаведения, с другой — уменьшения заработков, встречали отпор со стороны подготовительной комиссии сибирского комитета, опасавшейся, что повышение ссудных норм послужит новым толчком к росту П. Только по ссудным правилам 1903 г. и смете 1904 г. было вновь допущено некоторое повышение ссудных норм: размер первоначальных ссуд, выдаваемых властью крестьянского начальника, повышен до 50 р., общий же предельный размер ссуд — до 165 р. на семейство. — Из других видов попечения о переселенцах особенно важна организация как самого передвижения переселенцев, так и врачебно-продовольственной помощи на путях их следования, в частности — на линии Сибирской дороги. Начавшись в 1894 г. с суммы 74000 р., ассигнования на этот предмет к 1903 г. достигли 565000 р., всего же за десятилетие было израсходовано 2956000 р. За восьмилетие 1894 — 1901 гг. на всех вообще пунктах, содержимых за счет этого кредита, останавливалось 2747000 чел.; медицинская помощь была подана 519000 больным, в том числе 185000 переселенцам, 164000 новоселам и 171000 старожилам; выдано горячей пищи 3947000 порций (из них 3073000 бесплатно), 471000 детских (молочных) порций и 106 тыс. пд. хлеба, из которых 77000 бесплатно. При несомненной наличности частных недостатков, организация перевозки переселенцев и врачебно-продовольственной помощи принадлежит к числу лучших сторон переселенческой организации сибирского комитета, что доказывается и данными о проценте смертности переселенцев во время пути: в конце 80-х и начале 90-х гг. смертность эта достигала 2 — 3 %, за восьмилетие же 1894 — 1901 гг. не превысила 0,24 % всего движения. Гораздо слабее организовано дело попечения о переселенцах на местах водворения. Здесь нет организации, приуроченной специально к переселенческому делу: заведывание последним на местах водворения поручено уездным съездам и крестьянским начальникам, которые, как многократно официально признавалось, вполне доказали свою полную неприспособленность к этому делу. Только в виде исключения, в районах, не подчиненных крестьянским начальникам, дело водворения поручено особым чиновникам переселенческого управления. Отчасти вследствие отсутствия специальной организации, отчасти вследствие недостаточности средств, которых хватало только на наиболее бросавшиеся в глаза нужды — нарезку земель, организацию передвижения переселенцев, выдачу ссуд, — отчасти, наконец, вследствие недостаточно сознанной центральными учреждениями первостепенной важности серьезной культурно-хозяйственной помощи переселенцам на местах водворения, мы не встречаем на местах стройной системы мер попечения о переселенцах, а лишь более или менее разрозненные мероприятия. Наиболее широкого развития достигли две группы мер, имеющие между собой мало общего: сельскохозяйственные склады и церковное строительство в переселенческих поселках. Первоначально возникшие в ведомстве минист. земледелия, склады в 1897 г. были переданы в ведение переселенческого управления, в распоряжение которого был предоставлен и значительный оборотный капитал — свыше 300000 р. Обороты складов быстро достигли весьма значительных размеров: с 1898 по 1 сент. 1903 г. они составили на орудиях и машинах 4186000 р., на хлебе и семенах 1105000 р. За один 1902 г. было продано: плугов 7176, сабанов 1597, сенокосилок 1034, конных грабель 1062, жатвенных машин 1261, веялок 603, молотилок 1 5 7, много кос, серпов, невыделанного железа и т. п. В литературе и общественном мнении деятельности складов делалось немало упреков: их обвиняли в чрезмерно коммерческом направлении, в недостаточной согласованности их деятельности с местными условиями и с видами улучшения агрономической техники у переселенцев и т. п. — и эти обвинения, по-видимому, имеют немало оснований. Тем не менее заслуга складов очень велика: они широко раскрыли двери для проникновения к переселенцам и сибирским старожилам орудий и машин заводского производства. — Церковное строительство происходило за счет частных пожертвований, сбор и заведывание которыми были возложены на подготовительную комиссию сибирского комитета. До 1 авг. 1903 г. в так назыв. " фонд имп. Александра III " поступило для этой цели 1823127 р.; на эти деньги была предпринята постройка 218 церквей и 184 школьных зданий, из которых 146 церквей и 167 школ к тому же времени были готовы и освящены. По принятой комиссией системе, на постройку каждой церкви и школы ассигновалась только часть необходимых средств; остальное относилось на счет добровольного участия заинтересованного населения. Это " добровольное ", в идее, участие на практике, под давлением усердствовавшей администрации, часто вырождалось в тяжелую обязательную повинность, нередко отвлекавшую переселенцев от обзаведения и полевых работ в самое дорогое время и причинявшую им весьма серьезный ущерб. — Все остальные стороны дела устройства переселенцев на местах до самого последнего времени оставались почти без всякого внимания. Особенно это заметно по отношению к дорожному делу. Не игравший роли, пока переселенцы водворялись в непосредственной смежности со старожильскими селениями Сибири, дорожный вопрос приобрел первостепенное значение, когда колонизация начала проникать в необитаемые таёжные районы, заселение которых встречало и продолжает встречать в бездорожье самые серьезные препятствия. К концу 1905 г. в таёжных пространствах четырех губерний Сибири пустовало уже намежеванных земель более чем на 100000 душ м. п. — пустовало если не исключительно, то преимущественно вследствие бездорожья. Между тем, за время 1897 — 1902 гг. на дорожное дело в трех сибирских губерниях было отпущено всего 29100 р. и только с 1903 г. отпуски были несколько увеличены: в 1903 г. — до 86000 р., в 1904 г. — до 130000 р. Сравнительно шире было поставлено дело в Уссурийском крае, где еще в 1901 — 1902 гг. на дорожное дело было отпущено 95000 р. И эти суммы, однако, ничтожны по сравнению с потребностью; притом они расходовались крайне нецелесообразно, так как до 1903 г. дорожное дело велось без всякой технической организации крестьянскими начальниками и переселенческими чиновниками. Такие важные стороны дела, как устройство для переселенцев, в глухих местностях, складов продовольствия и предметов хозяйственного инвентаря, устройство для них временных жилищ, а также медицинская помощь переселенцам, не выходили из зародышевого состояния. Склады или бараки устраивались, местами, только по случайному усмотрению представителей местной администрации. Наконец, агрономическая помощь, которая имела бы огромное значение ввиду трудности для переселенцев, особенно в таких колонизационных районах, как Степной край или Приамурье, приспособиться к местным условиям, совершенно не существовала. В 1903 г. возникло предположение возложить устройство показательных полей на сельскохозяйственные склады переселенческого управления, но предположение это осталось, по-видимому, без практических последствий.

Деятельность сибирского комитета, при всех ее частных недостатках, сыграла весьма важную роль в истории переселенческого дела. В основу этой деятельности были положены не столько общие виды земельной политики, сколько специальная цель заселить и оживить район Сибирской жел. дороги. В конце 1902 и начале 1903 г., под влиянием, в значительной мере, аграрных беспорядков, происходивших в 1902 г. в Черниговской и Полтавской губ., на сцену вновь выступает мысль " об улучшении при помощи П. условий землепользования и хозяйства крестьянского населения внутренних губерний ". Этой идеей внушен переселенческий закон 6 июня 1904 г. В его основе лежит, с одной стороны, несомненный факт ограниченности тех земельных запасов страны, которые, при данных естественных, экономических и культурных условиях, могут быть использованы для целей П., а с другой — установившееся в литературе вопроса, по инициативе пишущего эти строки, различие между абсолютным и относительным малоземельем, как причинами П. (см.). В виду указаний опыта, выяснившего, что всякие запретительные и ограничительные меры по отношению к П. остаются безрезультатными и приводят лишь к разным нарушениям и обходам, составители закона стремились достигнуть " установления такого порядка, при котором никому не возбранялось бы на свой счет и риск переселяться в свободно избираемые местности, но правительственная помощь оказывалась бы не всем вообще переселенцам, а только тем из них, переселение которых представляется желательным либо в интересах землеустроительного дела во внутренних губерниях, либо в видах заселения тех или других окраин, важных в политическом отношении ". Однако, эта точка зрения в новом законе далеко не выдержана. Определение местностей той и другой категории предоставлено соглашению трех министерств — вн. дел, земледелия и финансов, а самая выдача — лицам, удовлетворяющим тому или другому из указанных условий, " разрешения на переселение с содействием правительства ", возлагается на уездные съезды. П. не воспрещается и лицам, не получившим такого разрешения, — т. е. не приобретшим права на правительственное содействие; но то " содействие ", в котором закон отказывает " непоощряемым " переселенцам, понимается новым законом настолько широко, что положение " свободных ", но " непоощряемых " переселенцев, оказывается худшим, нежели было положение самовольных при действии закона 15 апреля 1896 г. Право посылки ходоков и зачисление за ними земли становится привилегией одних только поощряемых переселенцев. Непоощряемые переселенцы подчиняются действию всех ограничений, установленных для самовольных; водворение их на казенных землях, даже в случае согласия на то министерства вн. дел, допускается только в сибирских губерниях и Степном ген.-губернаторстве. Другие изменения, внесенные новым законом, заключаются в следующем: допущена посылка ходоков от групп семейств, взамен обязательно требовавшейся законом 7 дек. 1896 г. посылки ходоков от отдельных семейств, — при чем, однако, групповые ходоки должны быть из односельчан и выбор их должен утверждаться земским начальником; ходокам разрешено получать проходные свидетельства для своих семейств, не возвращаясь на родину; переселенцам, как при общинном, так и при подворном владении землей, предоставлено право возмездной передачи надельной земли обществу или однообщественникам, с выдачей приобретателям ссуд на приобретение этой земли; устранено, по отношению к переселяющимся на казенные земли Европ. России, правило закона 13 июля 1889 г. об отводе земли переселенцам сначала в 12-летнюю аренду, и уже только потом в бессрочное пользование; переселенцы в Европ. России получают землю на одинаковых основаниях с государственными крестьянами, т. е. на праве собственности, с обложением выкупными платежами (на основании дополнительного закона 6 июня 1905 г. те же права по землевладению распространены и на ранее водворенных переселенцев); совершенно сложены как с самих переселенцев, так и с обществ состоявшие за ними недоимки по казенным платежам и в имперский продовольственный капитал; удлинен срок освобождения переселенцев от казенных платежей и земских денежных сборов в местностях, " заселение коих вызывается видами правительства ", до 5 лет, в остальных (в том числе и в Европ. России) — до 3 лет с обложением затем в течение стольких же лет половинным окладом. — Закон 6 июня 1904 г. не получил практического применения, отчасти ввиду войны с Японией, заставившей почти совершенно приостановить П. в Сибирь и вызвавшей значительное сокращение кредитов на переселенческое дело, — отчасти в виду чрезмерной его схематичности и невозможности последовательно проводить в жизнь различие между поощряемыми и непоощряемыми переселенцами, как оно установлено законом. В настоящее время идут подготовительные работы к новому пересмотру переселенческого закона, в смысле полной свободы переселения, а " в виде временной меры ", 10 марта 1906 г., согласно заключению совета министров, последовало распоряжение, фактически отменяющее закон 6 июня 1904 г. в его самой существенной части: до в его стремлении " поощрять переселение " лишь из тех местностей, где оно признается необходимым по аграрно-политическим соображениям. Право посылки ходоков предоставлено " всем крестьянским обществам, товариществам и отдельным семьям крестьян или мещан-земледельцев ", и всем переселенцам, без различия мест выхода, предоставляются установленные законом 6 июня 1904 г. льготы по переселению, если только они через ходоков зачислили за собой землю. Распоряжением этим, значит, установлена полная свобода переселения, под условием предварительной посылки ходоков. Следует заметить, однако, что принятие этой меры вытекало не только из укоренившегося в правительственных сферах убеждения в невозможности провести на практике начала закона 1904 г., но также из стремления по возможности расширить и усилить переселенческое движение и этим способом разредить на местах выхода ту напряженную атмосферу, которая нашла себе столь резкое выражение в аграрных беспорядках 1905 года. — Сибирский комитет, в руках которого сосредоточивалось, с начала 1893 г., высшее заведывание П., с середины 1904 г. фактически приостановил свои действия, а в конце 1905 г. официально закрыт; законодательные и сметные вопросы перешли в ведение государственного совета, распорядительные — в ведение подлежащих ведомств. Указом 6 мая 1905 г. переселенческое управление и все дела, касающиеся П., переданы из мин-ва вн. дел в главное управление земледелия и землеустройства (бывшее мин-во землед.). С начала 1906 г. вводится новая местная организация, при которой землеотводные партии сливаются в одно целое с учреждениями по водворению и устройству на местах переселенцев. См. А. А. Кауфман, " Переселение и колонизация " (СПб., 1905; там же см. остальную литературу). Новейшие цифровые данные — в издании: " Переселение в Сибирь " (справочные издания переселенческого управления, вып. XVIII, СПб., 1905).