— первая попытка воздействия монархической Европы на франц. революцию. 21 июня 1791 г. Людовик XVI был арестован в Варенне после неудачной попытки бежать. Арест короля был тяжелым ударом для эмигрантов; они могли рассчитывать теперь только на Европу. Начались переговоры между державами в пользу Людовика XVI. 25 августа 1791 г. император Леопольд II прибыл в Пильниц, летнюю резиденцию саксонских государей. В то же время явился туда и прусский король Фридрих-Вильгельм II, а 26 августа в замок приехал граф д'Артуа с дипломатами и эмигрантами, в числе которых были Конде, Калонн, Полиньяк, Булье. Граф д'Артуа предложил, чтобы монархи обнародовали манифест к французам с протестом против мятежного национального собрания и против всех решений, на которые был вынужден согласиться король. Регентом предполагалось назначить графа Прованского; принцам должна была быть облегчена возможность вербовки войск в пределах империи. В случае покушения на жизнь короля жителям Парижа следовало пригрозить жесточайшими казнями, а самому Парижу — разрушением. Монархи отнеслись осторожно к требованиям графа д'Артуа. Чтобы избавиться от надоедливых эмигрантов, решено было созвать конференцию для обсуждения манифеста. 27 августа состоялась конференция, в которой участвовали со стороны графа д'Артуа — Калонн, со стороны императора — Шпильман, со стороны короля прусского — Бишофсвердер. Составленная ими декларация была подписана королем и императором. Они заявляли, что считают положение короля Франции делом общего интереса для всех европейских государей, и выражали надежду, "что державы не откажутся употребить, вместе с императором и королем, самые действительные средства, соразмерно своим силам, чтобы дать возможность королю Франции совершенно свободно укрепить основы монархического правления, одинаково соответствующие правам государей и благосостоянию Франции". Император и король — говорилось дальше — решили действовать безотлагательно и по общему согласию, в видах достижения общей цели. В ожидании этого они отдадут войскам приказания быть готовыми к действию. В этой декларации ярко обнаружились отличительные черты положения Европы: неуверенность и неустройство. Угрожающая и робкая в одно и то же время, П. декларация была туманна, двусмысленна и лишена всякого практического значения. Она не устрашила, а только раздражила Францию. Революционеры видели в ней доказательство измены со стороны двора, его сношений с эмигрантами и иностранными державами. Эмигранты лишь ухудшили положение короля и свое собственное.