— Еще в средние века возник обычай отдавать капитал в пользование лицу или учреждению не за известные проценты, а с тем, чтобы лицу, передающему капитал, уплачивалась ежегодно определенная сумма денег в виде периодических платежей (ренты). Этот обычай был связан с неразвитостью процентного кредита (запрещение взимания процентов) и особыми условиями средневекового быта, не гарантировавшего прочность владения как мелкой недвижимой, так и значительной собственностью. Отсюда передача недвижимости со стороны мелких собственников крупным, с тем чтобы переданная земля была возвращена на прекарном или ином зависимом праве во владение прежнего собственника; отсюда же и передача движимого капитала в надежные руки сильных землевладельцев или купцов. Когда капитал отдавался с обременением рентою земельного участка должника, тогда рента становилась наследственною для обоих контрагентов, заключивших договор о ней. В истории поземельной собственности наследственные ренты играли видную роль, стесняя свободу собственников, и вызвали энергическую деятельность западноевропейских правительств по организации выкупа ренты (см. Покупка ренты). На развитии движимой собственности П. рента не отражалась так вредно. Начиная с XIII века, этот институт развивается последовательно, особенно в городах, и доживает до нашего времени. В Германии, Франции и Австрии встречаются целые организации в видах избежания невыгод, обусловленных возможностью внезапной смерти должника по ренте и сопряженной с ней потерей дохода. Договор П. ренты часто заключается с особыми товариществами, с специальными государственными и городскими учреждениями, принимающими на себя заботу об организации отдачи капиталов за П. ренту. В настоящее время она мало-помалу выходит из употребления, уступая место более выгодной и удобной организации страхования доходов, на дожитие и т. п., близкого к договору П. ренты, но имеющего и свои особенности. Договор П. ренты заключается по свободному соглашению сторон. Размер передаваемого имущества, его состав (деньги или другие вещи, имеющие денежную стоимость) и размер ренты вполне зависят от их воли и не подлежат правилам о чрезмерном, ростовщическом росте (последнее, впрочем, спорно). Возможно установление П. ренты дарственным способом, по правилам о дарении или о завещаниях. П. рента может быть обусловлена жизнью одной из сторон (обыкновенно — жизнью кредитора по ренте), третьего лица или нескольких лиц. П. рента, установленная в пользу нескольких лиц, распределяется между ними, если нет специальных постановлений в договоре, поголовно, при чем, по общему правилу, доля умершего участника поступает в пользу должника по ренте, но возможен уговор и о том, чтобы эта доля шла в пользу других участников (см. Тонтинные сделки). Капитал, служащий основанием ренты, поступает в собственность должника по ренте и подлежит возврату лишь в случае каких-либо преднамеренных его действий во вред кредитору, сделавших невозможной уплату ренты. Промедление в уплате ренты дает право требовать неуплаченного и обеспечения будущих платежей; при отказе от такого обеспечения, а по другим законодательствам — при неуплате ренты в течение 3-х или более лет кредитор может требовать возвращения капитала, причем прежние уплаты считаются процентами за пользование и не обосновывают права на сбавку. Право на П. ренту — личное, поскольку оно не обеспечено ипотекой, и не дает поэтому кредитору никаких преимуществ в конкурсе. По общему правилу, рента должна быть уплачиваема вперед за определенное количество месяцев. Поскольку договор о П. ренте, будучи возмездным или дарственным, нарушает интересы кредиторов или наследников (законная доля), он подлежит оспариванию; по прусскому праву возможно оспаривание и в случае рождения детей у кредитора после заключения договора, как это имеет место при дарении. Остзейское право, наоборот, не дозволяет отмены ренты в этом случае. Русские законы не знают постановлений о П. ренте; обязательства государственной комиссии погашения долгов и 4% непрерывно-доходные билеты обеспечивают не П., а постоянную ренту. Это еще не значит, чтобы договоры о П. ренте следовало считать у нас недействительными: стт. 1528—30 т. Х. ч. 1 - й разрешают всякие договоры, законам непротивные. Обычай обременять П. рентами имения или завещать их существует, во всяком случае, и у нас (см. проект вотч. уст. 1893 г., I, 195 сл.). Ср. стт. 1968—1983 фр. код.; I, II, § 595 сл. прусск.: §§ 1284—86 австр.; §§ 759—761 общегерм.; стт. 3995—4018 остз. права; Stobbe, "Handbuch des deutsch. Privatrechts" (III, § 196).