— Психические явления могут быть измеряемы в двух отношениях, во-первых, по силе (интенсивности), во-вторых, по продолжительности (времени). Первое есть задача психофизики, второе — психометрии. Продолжительность психических явлений мы не можем измерять прямо, но лишь косвенно. Положим, например, я хочу определить, сколько времени нужно для прочтения про себя печатной страницы, причем начинаю ее читать по какому-нибудь сигналу, например, первому удару боя часов, а кончая, моментально останавливаю рукой ход часов. В таком случае промежуток времени, который покажут часы, соответствует не только психическому акту прочтения страницы, но еще заключает в себе 1) то время, в течение которого звуковое впечатление от боя часов распространялось по моему слуховому нерву до мозга; 2) то время, в течение которого двигательный импульс, посланный мною в руку, остановил часы. Правда, оба эти времени весьма незначительны, сравнительно со временем прочтения печатной страницы, но они весьма велики, сравнительно со временами более простых психических актов, например, временем сознания одного печатного слова и т. п. Первые, кто обратил внимание на измерение продолжительности элементарных психических актов, были астрономы, которые уже давно заметили, что при определении момента прохождения звезды через меридиан, наблюдатель всегда делает некоторую постоянную ошибку в несколько десятых секунды, и вносили соответственную поправку в свои наблюдения под именем "личного уравнения". Физиологическое значение получил этот вопрос в руках Гельмгольца, который показал возможность измерять скорость распространения раздражения по нерву и нашел, что эта скорость вовсе не так велика, как до тех пор думали, именно около 30 метров в секунду. Наконец, психологическое значение вопроса было выяснено работами того же Гельмгольца, Дондерса, Вундта и целого ряда последующих исследователей, которые показали, что продолжительность психических явлений возрастает с их сложностью. Ныне психометрические исследования производятся обыкновенно следующим образом. Измерительным инструментом служат электрические часы (так называемый хроноскоп Гиппа), которые показывают время до 0,001 секунды и устроены так, что движение механизма переносится на стрелки через особый рычаг, служащий якорем электромагнита. Поэтому стрелки движутся лишь в течение того времени, пока в них циркулирует ток гальванической цепи: перерыв тока останавливает стрелки, его новое замыкание пускает их. Будем называть условное движение, которым лицо исследуемое обнаруживает, что оно исполнило требуемый психический акт, — движением реакции, а самое лицо — реагентом. Если мы устроим опыт так, чтобы момент возникновения внешнего впечатления звукового, светового или осязательного, которое реагент должен воспринять, сравнить и т. п., совпадал с моментом замыкания гальванической цепи хроноскопа, а в момент, когда реагент исполнит движение реакции (например, нажмет телеграфную клавишу) цепь размыкалась, то часы покажут с точностью до 0,001 секунды время от момента возникновения внешнего впечатления до момента движения реакции. Прежде всего измеряется время так называемой простой реакции, т. е. время, нужное для простого ощущения впечатления. Этот процесс (и соответственно тому, время его), очевидно, слагается из целого ряда последовательных явлений; сюда входит: 1) раздражение периферического воспринимающего органа — ретины глаза, концевого аппарата слухового нерва, кожных аппаратов осязательных нервов; 2) проведение этого раздражения по приносящим нервам до головного мозга; 3) малоизвестные нервные явления в головном мозге и связанные с ними психические явления в сознании (ощущение); 4) передача двигательного импульса от головного мозга в спинной и далее по относящим нервам до мышц руки; 5) сокращение мышц руки. Суммарная продолжительность этих процессов при зрительных впечатлениях оказывается равной 0,15—0,25 с., при осязательных 0,12—0,15 с. и при слуховых 0,10—0,11 с. Выделить с достаточной точностью из этих суммарных величин продолжительность отдельных из перечисленных явлений в настоящее время невозможно. Но для целей собственно психологических это и не нужно, как это видно из следующего. Определив время простой реакции, переходят к изучению так называемых сложных реакций. Сложными реакциями называются такие, в которых известным определенным образом усложнены те процессы, которые выше указаны под № 3, при сохранении неизменными прочих частей явления. Усложнить психическую часть реакции возможно самым различным образом. Так, например, мы вводим условие, чтобы реагент произвел свое движение лишь в том случае, если увидит рядом два одинаковых цвета, если же цвета, которые ему покажут, будут различны, то не реагировал, — или наоборот. Явно, что при этом к ощущению цветов присоединяется нечто новое, а именно суждение об их различии или сходстве, так что, вычитая из найденной продолжительности такой сложной реакции уже ранее определенное время простой зрительной реакции на цвет, мы получим разность, показывающую время введенного психического осложнения. Иными словами, если R₁ есть время простой реакции на цвета, а R₂ — время реакции при условии различения этих цветов, то R₂ — R₁ есть время различения, ибо прочие части процесса остались неизменными. Сложные реакции могут быть весьма разного характера. Важнейшими являются следующие: 1) Реакция различения, уже нами указанная. 2) Реакции узнавания, в которых реагент должен реагировать лишь на известное, заранее условленное впечатление, например, только на впечатление красного цвета, или только на звуковое впечатление удара молоточка, игнорируя всякое другое впечатление, например, зеленого цвета или звона колокольчика и т. п. Психический процесс, соответствующий таким реакциям, состоит в признании заранее условленного объекта. Времена, при этом получаемые, соответствуют сложности признаваемых объектов. 3) Реакции ассоциации состоят в том, что реагент должен на данное восприятие реагировать тогда, когда это восприятие уже возбудит в нем первую любую ассоциацию; например, реагенту предъявляют напечатанное слово "отец", а он реагирует тогда, когда ему придет в голову первая попавшаяся ассоциация, например, "сын". В этих случаях опыт устраивается обыкновенно так, что реакционным движением служит движение артикуляции, т. е. речи: произнося слово "сын" в особо устроенный аппарат, реагент самым звуком прерывает ток и останавливает тем стрелки хроноскопа. Выбор этих требуемых ассоциаций может быть определенным образом ограничен, например, реагент должен переводить предъявляемое ему слово на какой-нибудь иностранный язык (например, видя слово "отец", произнести "pater" и т. п.). Величина получаемых времен, указывающая на большую или меньшую сложность соответственных психических актов, может служить к психологическому анализу и сравнению последних. 4) Сложная реакция выбора движений состоит в том, что реагент должен известным движением реагировать на известное впечатление, другим — на другое, например, движением правой руки на впечатление красного цвета, а левой — на впечатление зеленого и т. п. Все эти виды сложных реакций дают времена менее одной секунды. Кроме изложенных методов к П. принадлежат и все другие, в которых психические явления исследуются по их продолжительности. Доныне эти исследования ограничивались главным образом памятью. Если мы возьмем элементы возможно более однородные, например, составим всевозможные слоги из трех букв, в которых гласная стояла бы между двумя согласными, и будем составлять из этих элементов ряды и группы рядов, и изучать их на память, то времена, потребные для такого запоминания, могут служить весьма тонким показателем соответственных процессов памяти. Такого рода психометрическое исследование памяти было начато Эббингаузом и продолжено Г. Э. Мюллером и Шуманом. Эббингауз составил указанными способом около 2300 слогов и, распределяя их в ряды и группы разных величин, исследовал, сколько времени надо употреблять для их изучения, т. е. безошибочного повторения на память. Он пришел таким методом к следующим важнейшим результатам. Во-первых, сравнивая времена нужные для изучения рядов разной длины, Эббингауз нашел, что ряды в 7, 12, 16, 24, 36 слогов требуют времен, относящихся, как 1, 16, 30, 44, 55, т. е. времена растут гораздо скорее, чем длина рядов. Во-вторых, Эббингауз исследовал зависимость сохранения знания в памяти от основательности его изучения. Если мы возьмем несколько равных групп, составленных из рядов одинаковой длины, и одну из этих групп прочитаем 8 раз, другую — 16 раз, третью — 24, четвертую — 32 и т. д., причем, однако, даже и эта последняя еще не будет безошибочно нами запомнена, и если затем обратимся вновь к их уже окончательному изучению через 24 часа, то найдем, конечно, что чем менее группа была нами изучена при первом изучении, тем большего времени она требует для полного запоминания — при втором. Но можно было бы думать, что некоторые случаи такого двойного изучения выгоднее других, например, что выгоднее сразу изучить возможно больше. Однако, Эббингауз показал, что это предположение неправильно: каждое прочтение при первом изучении одинаково сокращает время второго (окончательного) изучения на равное время, а именно на 12 секунд. Пусть, например, полное изучение группы с первого же раза требовало a секунд; если подобную же группу мы первый раз прочитали 8 раз, то на второй день потребуется для ее окончательного изучения на 100 секунд меньше, чем a (следовательно, на каждое из 8 прочтений 100/8 секунд, т. е. приблизительно 12 секунд); если же первый день мы прочитаем группу 16 раз, то на второй день потребуется на 200 секунд меньше, чем a (следовательно, на каждое прочтение опять приблизительно 12 секунд выигрыша) и т. д. Иными словами, как бы мы ни разделяли между двумя днями работу изучения той же группы, сумма времен, нужных для ее окончательного запоминания, останется неизменной. В-третьих, Эббингауз исследовал забвение или потерю в памяти, в зависимости от срока, протекшего с момента полного изучения. Если мы, изучив некоторую группу, возвратимся к ней через 20 минут, через час, через сутки, через двое суток, через неделю, через месяц, то некоторая часть знания будет утрачена, и время, нужное для нового усвоения, покажет величину утраты. Исследуя вопрос таким образом, Эббингауз пришел к установлению некоторой эмпирической формулы, показывающей величину сохраняющегося знания, в зависимости от срока, а именно:

b = 100k/[(log t)^c + k]

где b величина сохранившегося знания, t — срок, k и с две постоянные (для Эббингауза k = 1,84, с = 1,25). В-четвертых, Эббингауз приложил свой психометрический метод к определению силы ассоциации. Положим, мы запомнили наизусть ряд слогов I, II, III,...XV, XVI. Спрашивается, ассоциирован ли элемент II только с элементами I и III, элемент III только с элементами II и IV, или есть прямая ассоциационная связь элемента I с элементом III, IV и т. д., элемента II с элементами IV, V и т. д., и если существуют такие прямые связи между элементами не соседними, то какова их сила. Для решения этого вопроса Эббингауз сначала изучал ряд нормальный I, II, III,...XV, XVI, а затем те же слоги, но в иных порядках, например, через один слог (I, III, V,...XV, II, IV, VI,...XVI) или через два (I, IV, VII,...XVI, II, V, VIII,...XIV, III, VI, IX,...XV) или через три, или через семь и определял, сколько надо времени для изучения такого переставленного ряда. Так как при перестановке через один элемент разрушаются все последовательности нормального ряда, кроме последовательности через один элемент, так как далее, при перестановке через два элемента, разрушаются все последовательности нормального ряда, кроме последовательностей через два элемента, и т. д., то времена, нужные для нового изучения таких перестановленных, сравнительно с нормальным, рядов, очевидно, могут служить мерилом силы ассоциаций через один элемент, через два и т. д. Иными словами, если для изучения нормального ряда нужно было a секунд, а для перестановленного (например, при перестановке через один элемент) — b секунд (причем, конечно, b < a), то разность a — b указывает на силу тех связей, которые еще сохранились и при перестановке, т. е., например, соответствует величине силы ассоциации через один элемент. Таким образом, Эббингауз нашел, что приняв силу ассоциация через один элемент за 1, мы найдем, что сила ассоциации через два элемента равна приблизительно 0,7, сила ассоциации через три элемента — 0,6, через семь элементов — 0,3, через пятнадцать элементов — 0,05.

Литература. Из обширной современной литературы по П. особенно важны: Wundt, "Physiologische Psychologie" (4 изд.); Jastrow, "The time-relations of mental phenomena" и статьи Криза и Ауербаха ("Du Bois-Reymond's Archiv", 1877, Physiol. Abtheil.), Кателля ("Philosophische Studien", III) и Лудвига Ланге (там же, IV). Краткие указания см. в книжке Бинэ, "Введение в экспериментальную психологию" (пер. Максимовой, под ред. проф. А. И. Введенского). О приложении П. к изучению памяти Ebbinghaus, "Ueber das Ged ä chniss" (1885) и M ü ller und Schumann, в "Zeitschrift für Psychologie und Physiologie der Sinnesorgane" (VI и след.).