[Статья эта помещается здесь как дополнение к статьям Горнорабочие, Горная полиция и Горное дело.]. — Число рабочих, занимающихся добыванием из недр земли каменного угля и различных руд или солей, весьма значительно и постоянно растет. Рабочие в каменноугольных копях и рудниках составляют совершенно особую группу населения, находящуюся в исключительных условиях как профессионального труда, так и жизненной обстановки вообще. Этим определяются и особенности их санитарного положения. Вообще работа "в горе" становится для рудокопа источником многих несчастий и тяжких, часто смертельных болезней, зачатки которых зарождаются в нем с ранних лет. Статистика смертности среди рудокопов не дает вполне точного представления о санитарном их положении. Официальные цифры ниже действительности, потому что управлениями горных промыслов повсюду увольняется ежегодно известное число рабочих вследствие болезни или негодности к работе и эти рабочие, умирая, не попадают в списки умерших на рудниках, хотя именно там они утратили свое здоровье. По словам Энгеля, в 1867 г. из 174280 рудокопов в Пруссии было уволено по болезни 11840 (6,8 на 1000) и умерло 2000 (11,5 на 1000); из последних умерли естественной смертью 1486 (8,6 на 1000) и погибло от несчастных случаев 514 (2,9 на 1000). Из отчетов английск. комиссий (за 1849—1853 гг.), сравнивающих смертность рудокопов со смертностью мужского населения других профессий, принятой за 100, оказывается, что смертность рудокопов

В возрасте от 15 до 25 лет равняется 125

" " " 25—35 " 101

" " " 35—45 " 143

" " " 45—55 " 227

" " " 55—65 " 263

" " " 65—75 " 189

Следующая таблица показывает возрастную смертность английских и прусских рудокопов в 60-х и 70-х годах по сравнению с возрастной смертностью населения вобще:

Из 1000 рудокопов умерло:

Следовательно, до 35-летн. возраста смертность рудокопов, в общем, не превышает средней смертности населения названных стран, и лишь с 45-летн. возраста замечается значительное преобладание смертности рудокопов над средней смертностью других лиц соответствующих возрастов. — В новейшее время местами как будто наблюдается некоторое, хотя и весьма постепенное, уменьшение коэффициента смертности среди рудокопов. По Кютнеру, ход возрастной смертности рудокопов в Пруссии по пятилетиям представляется в следующем виде:

По данным того же писателя, из 10000 прусских рудокопов умерло:

Значительное количество рудокопов погибает во время самой работы от несчастных случаев. Число таких смертей в 50-х и 60-х годах колебалось между 2 и 4 на 1000 рабоч., но местами и временами доходило до 5 и даже до 7 на 1000 рабочих; в общем число смертных случаев от несчастий составляло прибл. 25% всех смертей. В новейшее время в большинстве стран относительное количество смертных случаев от несчастий постепенно уменьшается, хотя, напр., в Пруссии наблюдается скорее увеличение их; впрочем, и здесь увеличение числа несчастий замечается только по отношению к общему числу рабочих, а не по отношению к количеству добываемой руды; оно объясняется преимущественно сильным ростом каменноугольной промышленности, требующей наибольшего количества жертв. В след. таблице приведены за 4 десятилетия относительные количества смертей от несчастных случаев в различных странах.

Мы видим значительное уменьшение смертности от несчастных случаев во всех странах, кроме Пруссии. Этот факт подтверждается и новейшими отчетами горных управлений (за 1897 г.). Из 1000 рабочих в каменноугольных копях погибли от несчастных случаев:

В некоторых горных округах Германии смертность от несчастных случаев по отдельным годам доходит до 4 и 5 на 1000 рабочих. — Как велика опасность, которой постоянно подвергаются рабочие в горном деле, видно из того, что в Германии, в течение 12 лет (1886—1897) было с лишком 40000 случаев, в которых рабочие или их семьи по закону об ответственности имели право на вознаграждение за увечье; в том числе было 10704 убитых до смерти, 1100 совершенно изувеченных, потерявших способность к работе, и 22408 получивших менее тяжелые увечья. Какому огромному числу вообще пострадавших соотетствуют эти числа, можно судить по тому, что в одном 1896-м году из 44105 регистрированных случаев увечья вознаграждение было присуждено пострадавшим или их семьям лишь в 5406 случаях. В течение 10 лет, с 1885 по 1895 г., в Германии на рудниках, каменноугольных копях и горных заводах погибло от несчастных случаев 4971 женатых рабочих, оставивших 13238 детей сиротами. Наибольшее количество смертей от несчастных случаев, в среднем выводе, наблюдается, по-видимому, при добывании каменного угля: в Пруссии в течение 1883—1892 гг. на 1000 рабочих в каменноугольных копях приходилось 2,787 смертей от несчастных случаев, в копях бурого угля — 2,073, в рудниках — 1,189, при добывании солей — 1,800. По вызвавшим их причинам, несчастные случаи в прусской горной промышленности в 1883—1892 гг. располагаются следующим образом:

На 1000 рабочих погибло:

Таким образом, от обвалов руды происходит 39% всех несчастных случаев со смертельным исходом, от падения рабочих в шахты — 21%, от воспламенения взрывчатых газовых смесей — 13,5%. На французских горных промыслах процентные числа рабочих, умерших от несчастий, по отдельным годам распределяются след. образом по причинам, вызвавшим смерть: обвалы руды 60—69%, падение рабочих в шахты 12—16%, взрывы в копях 3,5—13,5%, несчастные случаи при машинах 5—10%, задушение негодным для дыхания воздухом 2—3%, затопление рудников водой 0,5—3,5%. В английских каменноугольных копях причины несчастий со смертельным исходом в 60-х годах были следующие: обвалы руды 46,3%, случайности при работе в галереях 20,1%, взрывы газовых смесей 13,5%, падение в шахты 13,3%, машины 6,8%. Вообще, громадное большинство несчастных случаев происходит вследствие обвала руды в шахтах и галереях и вследствие падения рабочих в шахты; значительно меньшее число рабочих становится жертвой воспламенения газовых смесей или задушения не годным для дыхания воздухом.

Возраст, в котором рудокопы становятся негодными к работе ("инвалидами"), значительно колеблется в зависимости от характера рудника или копи, от местности и времени, равно как и от более или менее внимательного отношения управления промыслом к санитарным условиям труда и жизненной обстановки рабочих. Средний возраст, в котором прусские рудокопы становятся инвалидами, определяется для 80-х годов в 48,7 л., для 1891 г. в 49,3 л. и для 1 892 г. в 50 лет. Известный процент рудокопов теряет способность к работе уже в возрасте 16—25 лет, что объясняется увечьями и несчастными случаями вообще. Следующая таблица показывает, сколько из 1000 ровесников, поступивших на работу в прусские каменноугольные копи в 16 лет, остается при деле в различные возрасты и сколько из них (и в каком возрасте) становится инвалидами.

Значение, которое увечья имеют для происхождения негодности к работе в различных возрастах, явствует из следующего сопоставления, относящегося до рудокопов Саарбрюкенского горного округа (Южная Германия) в течение 1869—80 годов:

След., больше половины тех рудокопов, которые в молодые годы становятся инвалидами, теряют способность к работе вследствие каких-либо увечий, а в возрасте 16—20 л. к этой категории относятся даже почти все инвалиды целиком.

Характер заболеваемости горных рабочих обусловливается, с одной стороны, особенностями внезапно действующих причин (несчастные случаи), а с другой — свойствами постоянно влияющих на рудокопов неблагоприятных для здоровья условий труда. При несчастных случаях в копях и рудниках, наряду с теми рабочими, которых постигла быстрая смерть, нередко остается известное число так или иначе изувеченных, переходящих на попечение врачей. Многие из них умирают впоследствии, попав предварительно в число больных. Здесь часто встречаются переломы костей, вывихи, простые и ушибленные раны, ожоги. Переломы костей нередко соединены с поранением мягких частой; одна и та же кость бывает сломана в двух местах или одновременно переломаны кости разных конечностей; иногда оказываются оторванными целые конечности. Часто встречаются переломы ребер, черепных костей, таза, позвоночного столба с поражением внутренних органов. Для характеристики этих увечий приводим результаты официальной германской статистики, касающейся 31679 несчастных случаев, имевших место в рудниках и копях с 1886 по 1895 г. и подлежавших закону об ответственности.

Ожоги, происходящие при воспламенении взрывчатых газов в копях, причиняют быструю смерть, если они занимают более 3/5 всей поверхности кожи. Большей частью, однако, поражаются только не покрытые одеждой части тела — лицо, шея, затылок, руки. Ожоги обыкновенно бывают первой и второй степени. Сила взрывов в угольных копях, а вместе с тем и действие их на рабочих, увеличивается еще воспламенением мелкой угольной пыли, часто покрывающей дно и стенки галерей — как тех, в которых происходит работа, так и тех, которые оставлены по удалении из них всего ценного материала. Эта же пыль под влиянием давления развивающихся при взрыве газов влетает и в дыхательные органы рабочих и нередко заполняет их вплоть до мельчайших бронхов; в таких случаях предпринимаемое для спасения рабочих искусственное дыхание не достигает цели, и пострадавшие умирают от механического заложения дыхательных путей. Иногда давление газов с огромной силой отбрасывает рабочих на значительное расстояние и причиняет им разные, часто смертельные увечья. Многие, наконец, погибают или по крайней мере подвергаются большой опасности вследствие накопления после взрывов таких газов, которые неспособны поддерживать дыханье (углекислота) или же обнаруживают токсическое действие (окись углерода). Иногда в рудниках, в особенности при работах на большой глубине и при недостаточной вентиляции галерей, наблюдаются случаи внезапного заболевания при явлениях асфиксии, имеющие большое сходство с тепловым ударом и вызываемые, как и последний, насыщенным влагой воздухом и чересчур высокой температурой его.

Кроме несчастных случаев, здоровье рудокопов страдает от многочисленных других, хронически действующих причин, вызывающих как общее изнурение организма, так и различные заболевания отдельных органов и частей тела, преимущественно дыхательных путей, заболевания которых являются одной из наиболее частых причин смерти среди рудокопов. По имеющимся статистическим данным, заболевания дыхательных органов составляют приблизительно пятую часть всех внутренних болезней у рудокопов. Они являются большей частью последствием вдыхания пыли, а частота и интенсивность их зависят от свойств вдыхаемой пыли, т. е. от характера рудников. Наиболее известны те изменения в дыхательных путях рудокопов, которые происходят от отложения в них каменноугольной пыли, — так назыв. "антракоз" (Anthracosis pulmonum). Часто при вскрытии угольщиков встречается окрашивание всей легочной ткани в черный цвет; при помощи микроскопа может быть доказано присутствие угольных частичек в бронхах, в легочных пузырьках, в самой паренхиме легких и в бронхиальных железах, которых эти пылинки, прошедши через стенки альвеол, достигают путем лимфатических сосудов. Очень часто это отложение угольных частичек в легких не сопровождается ни воспалительными процессами, ни расстройством функций этого органа. Обыкновенно последствия антракоза обнаруживаются только тогда, когда более или менее обширные партии легкого, будучи пронизаны угольными частицами, чересчур уплотняются и перестают функционировать. С другой стороны, нередко вследствие раздражения слизистой оболочки встречаются бронхиальные катары с черной мокротой. Иногда это дает повод к возникновению эмфиземы, которая, впрочем, у рудокопов встречается очень часто и помимо антракоза. Собственно туберкулезом рабочие в каменноугольных копях, по-видимому, страдают менее, чем остальное население тех же возрастов (Hirt, Schlockow, Seltmann и др.). Чаще, чем у угольщиков, разрушительные процессы в легких встречаются у рабочих в рудниках. По всей вероятности, твердые и острые частички руды чаще дают повод к хроническим воспалительным процессам, чем сравнительно мягкие и менее острые частички каменного угля. Выдающуюся группу между заболеваниями рудокопов продставляют ревматические страдания мускулов и суставов. Они вызываются сильным и частым колебанием температуры и нередко продолжительным пребыванием в мокрой одежде или обуви. Из 100 рудокопов ревматизмом в различной форме заболевают, в течение года, 7—26 (Schlockow и др.), тогда как среди почтальонов ревматизмами страдают 5—6; с рудокопами в этом отношении сравниваются только машинисты на локомотивах (21%).

Во многих рудниках рабочие нередко подвергаются хроническим отравлениям. При добывании ртутной руды рабочие вдыхают мелкую пыль киновари, что вызывает более или менее тяжелые заболевания. Собственно металлическая ртуть встречается в рудниках в небольших количествах, но ртутные пары становятся чрезвычайно опасными для рабочих при взрывах и пожарах в рудниках. По истечении 3—4-х месячной работы в руднике наступают обыкновенно явные признаки ртутного отравления — дрожание, судороги в конечностях, головокружение, параличные явления. Перемена работы, оставление рудника на некоторое время, в особенности в начале заболевания, быстро восстановляют здоровье рабочего. Соблюдение чистоты в отношении тела и одежды уменьшает опасность заболевания и смягчает признаки отравления (см. Ртуть). При добывании свинцовой руды форма отравления, в общем, бывает сравнительно легкая — поражение десен, иногда расстройство пищеварения, но редко настоящие колики или параличи. Гораздо большей опасности, чем рудокопы, подвергаются заводские рабочие, занимающиеся обжиганием и сплавлением свинцовой руды. Возможность содержать в чистоте и тело, и одежду, а равно и периодический отдых от работы в руднике являются и здесь наилучшими средствами для предупреждения интоксикации. В медных рудниках рабочие иногда отравляются пылью, попадающей в пищеварительный канал и подвергающейся там окислению; опасность, однако, здесь гораздо меньше, чем в свинцовых рудниках, и нередко можно видеть рабочих с зеленоватым отблеском кожи и волос, но без всяких прнзнаков отравления (см. Медь). В кобальтовых рудниках иногда наблюдается злокачественное перерождение ретробронхиальных желез, обнаруживающееся после продолжительной работы в руднике. В серных рудниках рабочие страдают от пыли, вызывающей хроническое воспаление соединительной оболочки глаз. Добывание мышьяксодержащих руд дает повод к появлению у рабочих экземы на коже, легко, впрочем, поддающейся лечению при чистом содержании тела. — В копях каменной соли рабочие также страдают воспалительными процессами на слизистых оболочках и на коже, вызываемыми соляной пылью. Специфической болезнью рудокопов должно считать так наз. "нистагмус", выражающийся в дрожании и в маятникообразных вращательных движениях глазного яблока и представляющий собой страдание центральной нервной системы. Болезнь поражает приблизительно 5% всех рудокопов, обнаруживается почти исключительно у гауеров (отбивающих руду); плохое освещение благоприятствует ее происхождению; она является как последствие чрезмерного утомления соответственного нервного аппарата; необходим при ней временный отдых или переход к другой работе.

Общие расстройства питания встречаются довольно часто среди рудокопов. К ним принадлежит так назыв. "горная анемия", существование которой, впрочем, большинством авторов в настоящее время (Sch ö nfeld, Fabre, Roux и др.) совершенно отрицается. Поводом к определению этой болезни служили часто встречаемый у рудокопов поразительно бледный, блеклый, нередко совсем восковой цвет лица и всего тела, смертельная бледность губ и слизистой оболочки рта, сердцебиение, общее исхудание; большая слабость, тяжесть в ногах и одышка, в особенности при вхождении на лестницы или на гору; иногда наблюдался смертельный исход при явлениях общей водянки и при ослабевающей деятельности сердца. Постепенное улучшение как условий труда рудокопов (в особенности усовершенствование способов вентиляции рудников и копей), так и общих жизненных их условий лишили, по-видимому, эту болезнь того специфического характера, который, может быть, она когда-то имела, и в настоящее время малокровие, по свидетельству многих врачей, встречается среди рудокопов не чаще, чем среди других рабочих. Зато на первый план за последнее время выступила другая болезнь рудокопов, это так назыв. анхилостомиазис — болезненные явления, имеющие большое сходство с вышеописанными признаками горного малокровия. Впервые эта болезнь обнаружилась на рабочих С.-Готтардского туннеля; были многочисленные смертные случаи. Итальянским ученым (Bacelli, Perroncito) удалось доказать связь этой болезни с поступлением в организм рабочих личинок Anchylostomum, распространению которого благоприятствует чрезвычайная неряшливость многих рабочих. Из яиц, выделяемых вместе с кишечными испражнениями пораженного человека, развиваются личинки, которые затем попадают в воду, употребляемую рабочими в питье, или же пристают к тем или другим пищевым веществам. Препятствовать распространению этого червяка, заносимого итальянскими рабочими, можно только чистотой, правильным устройством отхожих мест в копях и снабжением последних хорошей водой для питья.

Условия труда в рудниках и копях во многих отношениях служат причиной большой заболеваемости и смертности среди рудокопов. Прежде всего важны практикуемые способы спуска рабочих в шахты и подъема из них. Общераспространенный в прежнее время, но и теперь еще часто употребляемый спуск и подъем по лестницам для рабочих в высшей степени утомителен. Обыкновенными последствиями этого являются типичные боли в ногах, сильное сердцебиение и одышка вследствие постепенно образующихся гипертрофии сердца и эмфиземы легких. При глубине шахт, превышающей 200 м, этот труд становится в высшей степени вредным. Меньше физического напряжения, но едва ли меньшего внимания со стороны рабочих требует спуск в шахты и подъем из них при помощи подвижных шестов или лестниц (Fahrk ü nste), употребляемых преимущественно в бельгийских и английских копях. Наиболее совершенный в смысле сбережения сил и здоровья рабочих способ спуска в шахты совершается при помощи каната, к которому прикреплен ящик для значительного числа рабочих. В 1893 г. в прусских рудниках и копях пользовались: подвижными шестами 3402 чел., обыкновенными лестницами 43768 чел. и канатом 193042 чел. Наибольшую опасность, по-видимому, представляют подвижные шесты, так как здесь за малейшую неосторожность при переходе с одной площадки на другую рабочий легко может поплатиться жизнью. В 18 8 3—1892 гг. из 1000 чел. рудокопов в Пруссии, пользовавшихся подвижными шестами, пострадало от несчастных случаев 0,186, тогда как при спуске и подъеме по лестницам соответственное число равняется лишь 0,058, а при пользовании канатом — 0,043.

Существенно для рудокопов качество воздуха в галереях и штреках на месте работы. Условия для порчи рудничного воздуха многочисленны: дыхание и кожные испарения людей и животных, извержения рабочих при плохом устройстве отхожих мест, горение рудничных ламп, газы, развивающиеся при отстреливании руды; к этому в большинстве каменноугольных копей присоединяются еще те отчасти токсически действующие или не поддерживающие дыхание, отчасти взрывчатые газы, которые выделяются углем, — углекислота, окись углерода, легкие углеводороды (болотный газ) и сероводород. Типическим формам рудничного воздуха даны следующие названия: 1) Matte, leichteschlechte Wetter — рудниковый воздух, содержащий избыток азота и мало (иногда не более 15%) кислорода. Азот выделяется из скважин многих горных пород и развивается также из взрывчатых веществ, употребляемых для отстреливания руды. Больше всего он накопляется в оставленных рабочими галереях, которые не вентилируются. В таком воздухе рудничная лампа горит слабо, пламя ее получает красноватый цвет и вытягивается в длину. У рабочих являются головные боли, одышка, общая слабость; при продолжительном пребывании и большом недостатке кислорода — судороги и смерть от задушения; 2) Schwere, schlechte Wetter — рудниковый воздух, содержащий большие количества углекислоты (до 7%). Такой состав воздуха встречается преимущественно в угольных копях, редко в рудниках. Иногда наблюдаются моментальные выделения огромных количеств углекислоты из самого угля; кроме того — при пожарах и взрывах; много углекислоты накопляется в оставленных галереях. Пламя в таком воздухе становится маленьким, синевато-красным, легко гаснет. У рабочих он производит головные боли, головокружение, общую слабость, потерю сознания и смерть через задушение. 3) Schlagende Wetter, feurige Sc h waden — рудниковый воздух, содержащий легкие углеводороды (преимущественно болотный газ) и некоторое количество тяжелых углеводородов, окиси углерода и углекислоты. Болотный газ образуется главным образом в копях жирного каменного угля и редко встречается в копях бурого угля. Постепенное выхождение газов из горной породы сопровождается характерным шумом (шум ползающих друг на друге раков — Krebsen), зависящими от того, что вследствие давления напирающего газа постоянно отскакивают частички угля; газ, выделяющийся из скважин в большом количестве, производит шум дующего ветра (Bl ä ser). Легкие углеводороды в присутствии достаточного количества кислорода не производят никаких припадков, кроме легкой головной боли; опасность их заключается во взрывчатости их в смеси с атмосферным воздухом. Взрывчатость начинается при содержании в рудничном воздухе 7,7% болотного газа, достигает наибольшей силы при 10,8% и прекращается при 14,5% (Mallard и Le Chatelier). Нередко, впрочем, взрывы наблюдаются и при ничтожном содержании болотного газа в рудничном воздухе, но при больших количествах легкой угольной пыли, развивающейся вследствие растирания угля давлением породы, при выламывании, перевозке угля и проч. Присутствие угольного порошка нередко обусловливает страшные несчастья даже при совершенной безопасности самого воздуха и благоприятствует распространению ограниченных взрывов на такие части копей, воздух которых не содержит никакой взрывчатой смеси. 4) Brandige Wetter — рудниковый воздух, содержащий, кроме углекислоты и углеводородов, более значительные количества окиси углерода, развивающейся как продукт неполного сгорания при пожарах и взрывах в каменноугольных копях. В общем газовая смесь, наполняющая галереи после взрывов ("Nachschwaden"), богата углекислотой и водяными парами и очень бедна кислородом, почему она представляет большую опасность для оставшихся в живых после взрыва рабочих. Прежде всего надо озаботиться хорошей вентиляцией всех частей рудника не только для предупреждения опасного накопления ядовитых или взрывчатых газов, но и вообще для снабжения всех мест, где производится работа, хорошим чистым воздухом и для понижения, там где это нужно, температуры рудничного воздуха.

Рудники небольшие и те, в которых не развивается взрывчатых газов, могут обойтись приспособлениями, производящими проветривание галерей и шахт посредством разности температур. В каменноугольных же копях больших размеров и где происходит выделение опасных в том или другом отношении газов надлежащая вентиляция может быть достигнута только при постоянном накачивании свежего воздуха посредством механических вентиляторов. В Пруссии для таких копей требуется не менее 3-х куб. м свежего воздуха на рабочего в минуту (180 куб. м в час); но при сильном развитии взрывчатых газов безопасность работы достигается лишь при двойном против указанного количестве вентиляционного воздуха. — Другая мера, весьма важная для избежания взрывов, заключается в удалении каменноугольной пыли из сухих частей галерей; а где это неисполнимо, надо основательно смачивать пыль. К сожалению, это средство до сих пор мало применяется. В прежнее время открытые лампочки рудокопов часто давали повод в воспламенению взрывчатых газов в копях; но изобретение предохранительной рудокопной лампы Деви значительно уменьшило, хотя и не устранило совсем эту опасность. Впоследствии лампочка Деви была еще усовершенствована, и новейшие рудокопные лампы обладают и большей силой света, и большей безопасностью. Некоторые из них (бензиновые лампочки) удлинением и дрожанием пламени указывают уже присутствие в воздухе 1¼% болотного газа. Однако они дают мало света, и наилучшим освещением для шахт и главных галерей должно быть признано электрическое; удобной переносной электрической лампочки для шахт до сих пор не имеется.

Неблагоприятные условия профессионального труда рудокопов нередко усугубляются чрезмерной продолжительностью рабочего дня. В рудниках работают в одну или в две смены. В прежнее время рабочий день, включая сюда спуск в шахту и подъем из нее, продолжался большей частью 12 часов; но в последние два десятилетия почти повсюду имели место более или менее значительные сокращения рабочего времени, и теперь смена в общем колеблется между 8 и 12 часами. В Англии, по официальным сведениям, она равняется в среднем 8 ½ час. (вместе со спуском и подъемом), а собственно рабочее время продолжается 7 ½ часов. В прусских рудниках и копях работают 9—11,5, редко 12 часов. В Австрии по закону смена продолжается 12 час., действительная работа в горе — 10 часов. В прусских рудниках некоторые ограничения существуют для работ, сопряженных с явной опасностью для здоровья и жизни рабочих; так, напр., в местах, где температура воздуха превышает 29° Ц., запрещено работать более 6 часов. Все подобные законы и правила часто парализуются установлением, по частному соглашению управлений с рабочими, cвepxypoчныx работ, которые, являясь совершенно бесконтрольными, в высшей степени вредны с санитарной точки зрения. В прежнее время для некоторых работ в рудниках употреблялись преимущественно женщины, молодые девушки и дети обоего пола. Им поручалась, напр., доставка добытой руды по штрекам к тому месту в шахте, где нагружаются рудоподъемные бочки, бадьи или ящики. Доставка производилась посредством тачек, саней или небольших тележек ("собак"), которые таскались детьми по галереям, часто настолько низким, что несчастные малютки были вынуждены ползать на четвереньках; в других местах детей и женщин нагружали корзинами, наполненными углем, который они на своих плечах, совершенно сгибаясь от страшной тяжести, доносили до шахты. Очень часто маленькие дети употреблялись для отпирания и запирания во время прохождения таскальщиков дверей, установленных в галереях для направления воздушного течения. — В настоящее время во всех цивилизованных странах, за исключением Бельгии, существуют законы, запрещающие употребление лиц женского пола для работ под землей; работа же детей допускается только с известного возраста — в Испании и Италии с 10 лет, в Англии и Бельгии с 12 лет, в Германии и Франции с 13 лет, в Австрии с 14 лет. Кроме того, продолжительность работы детей и молодых людей в большинстве государств несколько ограничена законом. Такие ограничения остаются, однако, большей частью лишь на бумаге за отсутствием надлежащего контроля. Вообще, санитарный надзор за рудниками и копями повсюду еще и в настоящее время отличается большими недостатками; владельцы этих предприятий и рудниковые управления нередко обнаруживают полнйшее неуважение к санитарным требованиям законов или обязательных постановлений, рабочие не смеют жаловаться на санитарные неурядицы или на тот или другой обход законов, опасаясь немедленного увольнения. В уставе о русской горной промышленности нигде нет речи о санитарном значении горных чинов. В Германии санитарно-полицейский надзор над горными промыслами возложен на высшие горные управления и относится к безопасности шахт и галерей, к обеспечению жизни и здоровья рудокопов и проч.; ближайший надзор принадлежит так назыв. "штейгерам" (надсмотрщики в рудниках), а роль санитарных инспекторов играют окружные горные начальники, периодически навещающие рудники и имеющие право при угрожающей опасности немедленно делать соответственные распоряжения, не дожидаясь утверждения их со стороны высшего начальства. В Англии правительственными распоряжениями 1855 и 1860 гг. для надзора над горными промыслами учреждены санитарные инспекторы, но как по своей малочисленности, так и по отсутствию надлежащих полномочий они не могут принести осязательной пользы. Недостаток этот несколько сглаживается назначением от времени до времени парламентских комиссий, состоящих из врачей и техников, для исследования главных горных промыслов. В основание преобразования надзора за русской горнозаводской промышленностью, настоятельно нуждающегося в определенных узаконениях, по мнению д-ра Бертенсона, должны быть положены следующие требования: 1) надзор должен обнимать санитарные требования в широком смысле; 2) агентами надзора должны быть лица, вполне сведущие по профессиональной гигиене, а таковыми могут быть только врачи; 3) надзор по охранению жизни и здоровья рабочих не должен ограничиваться частными предприятиями, но должен в одинаковой степени относиться и к казенным промыслам; 4) район деятельности агентов надзора должен быть по возможности уменьшен; 5) имеющие быть выработанными мероприятия по санитарной части должны быть установлены строгими узаконениями, а для этого следует расширить и усилить юридическую ответственность лиц, коим вверена судьба рабочих, за несоблюдение установленных законом требований и обязательных постановлений. На Западе рабочие, указывая на то, что существующий надзор за горными промыслами не в состоянии ни предотвратить, ни даже существенно уменьшить опасности, постоянно угрожающей их здоровью и жизни, в настоящее время усиленно добиваются участия своих представителей в качестве сведущих людей при организации этого надзора.

Для поднятия санитарного положения рудокопов существенное значение имеет улучшение их общих жизненных условий. Если рудокоп имеет возможность провести время отдыха в хорошем, чистом воздухе, если заработок его обеспечивает существование его семьи, если он может вознаграждать израсходованные в тяжелом труде силы рациональным питанием, если ему дана возможность вне работы содержать тело и одежду в надлежащей чистоте, то он имеет гораздо больше шансов на сохранение здоровья и жизни, нежели тогда, когда нищета и отсутствие заботливости о нем со стороны владельцев и управлений горных промыслов вынуждают его существовать в самой жалкой и неопрятной обстановке и пользоваться самой скудной и нерациональной пищей. Очень важно, чтобы по выходе из рудника он мог в случае надобности обсушиться и обогреться, чтобы в его распоряжении были бани с бассейнами, душами и проч., чтобы он тут же мог переменить платье и отправиться домой в чистой одежде, оставляя на промысле свой рабочий, большей частью пропитанный грязью и ядовитыми веществами костюм. К сожалению, в этом отношении сделано еще очень мало. Наибольшие успехи мысль о необходимости устройства бань для рудокопов сделала в последнее время в Германии, в особенности на Вестфальских горных промыслах; во Франции и даже в Англии подобные учреждения встречаются редко, хотя устройство, напр., душа требует очень небольших расходов.

Жилищные условия рудокопов, с санитарной точки зрения, оставляют желать многого, хотя за последние десятилетия и в этом отношении можно констатировать значительный прогресс. Собственная выгода заставляет владельцев горных промыслов содействовать поселению рабочих вблизи промыслов и облегчать им наем соответственного и доступного по цене помещения или даже приобретение домика в собственность. Эта цель достигается тем, что управления промыслами: 1) строят дома на собственный счет и отдают их рабочим внаймы; 2) выстроенные дома продают рабочим на льготных условиях; 3) предоставляют в распоряжение рабочих материальные средства на льготных условиях для покупки земли и для постройки домиков. От местных условий зависит, которой из этих мер должно быть отдаваемо предпочтение. В настоящее время чаще всего строятся домики для двух или четырех семей. Собственно казармы устраиваются обыкновенно только для несемейных рабочих или же для ночлега тех (хотя бы и семейных) рудокопов, которые живут в какой-нибудь отдаленной от промысла деревни и потому в будни по вечерам не уходят домой, а остаются ночевать на промысле. Неблагоприятным как в санитарном, так и в нравственном отношении явлением представляется отдача семейными рабочими внаймы углов, а равно и нередко наблюдаемый переход приобретенных рабочими от управлений домов в руки спекулянтов. Для здоровья рудокопов весьма важно, чтобы при своих домиках они имели хотя бы небольшие садики, в которых в свободное время могли бы заниматься огородничеством, как некоторым подспорьем в хозяйстве. На французских горных промыслах, располагающих большим количеством коттеджей для своих рабочих, наем квартиры в таком домике вместе с садиком обходится рудокопу в 3,5—6 франков в месяц; то же самое — в Бельгии и в Германии. На некоторых горных промыслах Германии до 20% рабочих и служащих живут в приобретенных ими в собственность домах.

Огромную пользу приносят рудокопам хорошо устроенные потребительные общества, довольно распространенные на горных промыслах во Франции и в Германии и нередко имеющие собственные хлебопекарни и бойни. Иногда встречаются общественные столовые, но успех их в Зап. Европе пока не очень велик. Для того, чтобы ограничить потребление водки, при многих горных промыслах Германии построены кофейные и пивные. В Англии и в Германии нередко встречаются общественные библиотеки и читальни. В Германии и во Франции среди рудокопов существуют многочисленные общества, в которых рабочие часть свободного времени проводят в занятиях пением, гимнастикой, фехтованием, стрельбой в цель и т. п.; в Англии рудокопы занимаются различным спортом, играми и пр. Еще следует упомянуть о кассах вспомоществования (Knappschaftskassen), уже давно существующих среди рудокопов почти во всех странах Зап. Европы, а в особенности в Германии, где они достигли значительного развития. Эти кассы имеют целью взаимопомощь рабочих в случае заболевания или поддержку их семей при потере кормильца от болезни или от несчастного случая. О деятельности их могут дать понятие следующие цифры, взятые из отчета соединенных обществ вспомоществования на горных промыслах Hижнего Рейна и Вестфалии. В 1893 г. эти общества имели 153261 члена; доходы кассы вспомоществования на случай болезни составили свыше 4 млн. марок, из которых 2,4 млн. были внесены рабочими; доходы пенсионной кассы составили свыше 6 млн. марок, из которых рабочими было внесено с лишком 3,5 млн., а остальное — управлениями промыслов. К услугам общества были 134 участковых врача, 7 окулистов, 6 ушных врачей и 1 врач-консультант. Сумма, выданная в течение года заболевшим рабочим и за медицинскую помощь вообще, составила почти 4 млн. марок, инвалидам были выданы почти 3 млн. марок, вдовам и детям погибших рудокопов с лишком 1,5 млн. марок. При всем этом общество обладает капиталом в 9 млн. марок. В других горных округах Германии существуют такие же общества, выдающие огромные суммы для покрытия расходов на медицинскую помощь, на вспомоществование вдовам и сиротам и т. п. Большой контраст с этим представляет нарисованная д-ром Бертенсоном картина плачевного состояния медицинской части на Уральских горных промыслах (см. Россия).

Литература. Eulenberg, "Handbuch d. Gewe rbe-Hygiene" (1876); Эрисман, "Профессиональная гигиена" (1876); Schlockow, "Die Gesundheitspflege und mediz. Statistik beim preussischen Bergbau" (1881); Рума, "К гигиене рудокопов" (1882); Бертенсон, "Санитарно-врачебное дело на горных заводах и промыслах Урала" (1892); Meissner und F ü ller, "Hygiene der Berg- und Tunnelarbeiter" (1897, в "Handbuch der Hygiene" Вейля); "Zeitschrift für d. Berg- und Hütten- und Salinenwesen"; "Deutsche Berg- und Hü ttenarbeiter Zeitung"; отчеты фабричных инспекторов.

Ф. Эрисман.

Санковский

Василий Демьянович (род. ок. 1738—41 гг.) — писатель. Окончил курс в Московском унив.; издавал журнал "Доброе намерение" (1764). Служа секретарем приказа общественного призрения в Ярославле, редактировал журналы "Уединенный пошехонец" (1786) и "Ежемесячное сочинение" (1787). Напечатал несколько стансов, элегий и друг. стихотворений, оригинальных и переводных, в "Добром намерении", "Полезном увеселении", "Свободных часах" и др. Лучшие из его стихотворных опытов — сатиры. См. С. А. Венгеров, " Русская Поэзия" (вып. VI, СПб., 1897). Сын его Николай Васильевич — автор нескольких переводных статей и оригинальных стихотворений, напечатанных в журн. "Уединенный пошехонец", "Ежемесячные сочинения" (ярославские), "Новых ежемесячных сочинениях" и др.