рассматриваемая с экономической точки зрения — есть важнейший институт современного хозяйственного строя, основывающегося на принципе частной С. на землю, капитал и орудия производства. В тесной связи с институтом. поземельной С. находится явления так назыв. поземельной ренты (см.) и, следовательно, распределение народного дохода. Этот институт подвергался и подвергается ожесточенной критике не только тех экономических школ, которые строят свои учения на полном отрицании принципа частной С., но и школ более умеренных и даже так наз. буржуазных, предлагающих или видоизменить содержание действующего права С. и связанного с ним наследственного права, или существенным образом ограничить его, в особенности по отношению к мелкой, крестьянской поземельной С. Еще Миллем было замечено, что те соображения, которые приводятся для теоретического обоснования права С. вообще, очень мало приложимы для объяснения института поземельной С. Происхождение последнего далеко не вполне может быть объяснено ни теорией, выводящей право С. из свойств человеческой природы, ни теорией первой оккупации, ни теорией трудовой. На институт этот следует смотреть, как на явление историческое, находящееся в зависимости от природных и общественных условий производства — с одной стороны, и исторических судеб каждого отдельного народа — с другой. Весьма распространенный взгляд, основанный на изучении аграрного строя Зап. Европы и в особенности Англии, в силу которого поземельная С. есть не что иное, как результат насилия господствующих классов над населением, представляется поспешным обобщением. При обсуждении вопроса о поземельной С. с экономической точки зрения следует иметь в виду как значение земли, в качестве фактора производства, так и значение распределения поземельной С. Земля служит человеку, во-первых, как местопребывание и местожительство, во-вторых, для различного рода сельскохозяйственного и лесного пользования, в-третьих, для добывания из недр ее разных полезных ископаемых и минералов, в-четвертых, как вместилище разного рода вод, служащих как для непосредственного потребления, так и для производства и передвижения товаров, а также для орошения и, наконец, в-пятых, по земле проводятся разные дороги и строятся сооружения, служащие для сообщения людей друг с другом. Соответственно указанным целям, институт частной поземельной С. имеет весьма различное народно-хозяйственное значение; в применении к разным видам земельных имуществ содержание его существенно различно, а в некоторых случаях оно значительно ограничивается и заменяется различными формами общественного обладания. Здесь будут рассмотрены только два из указанных видов поземельной С. (о С. горной — см. Горное законодательство, о водных вместилищах — см. Водовладение, Водопользование, о дорогах — см. это слово). 1) Институт поземельной С. имеет огромное народно-хозяйственное значение по отношению к землям, служащим для местопребывания и местожительства человека, в особенности в городах; городская поземельная собственность справедливо рассматривается как отличная от других видов собственности. Поземельная рента с городских земель есть, в громадном большинстве случаев, доход, получаемый землевладельцами за положение места. Нигде более, чем в городах, в особенности больших, поземельная рента не достигает таких высоких размеров и таких больших различий. За городские земли, находящиеся вблизи торговых центров или обладающие какими-либо удобствами для городской жизни, владельцы установляют весьма часто монопольные цены, чем, в значительной мере, удорожается как жизнь городского населения, так и расходы на производство. Еще до настоящего времени далеко не всюду городские площади и сады, служащие для целей общественной гигиены, находятся в общественном обладании. Встречаются нередко случаи, что вся земля, находящаяся под городами, составляет частную С. одного или нескольких частных лиц и учреждений (городская земля в местечках и городах Юго-зап. края России, земля под Лондоном). Вследствие высоких цен на городские земли, постройки в городах приобретают своеобразный характер: города растут не только вширь, но и вверх (большие города России, Западной Европы и Америки). В первом случае удорожаются расходы на их содержание и, следовательно, городские налоги, во втором увеличивается скученность населения, что представляет большие опасности в гигиеническом отношении (города Южной Италии). Сравнительное обилие в городах свободных капиталов, при возрастающем росте городского населения, вызывает весьма часто так назыв. строительные горячки и последующие за тем домовладельческие кризисы; при существовании дешевого и в большинстве случаев легко доступного кредита под залог городских построек и земель, развивается вредная спекуляция, отражающаяся и на других сторонах городского и иногда даже всего народного хозяйства. Рост городов, усиливающийся по мере развития путей сообщения и обрабатывающей промышленности, вызывает не менее вредные квартирные кризисы, тяжким бременем ложащиеся в особенности на рабочее население городов. Таковы вредные последствия применения принципа частной С. к городской земле. Для устранения их некоторые предлагают передать право на городскую поземельную С. в руки городских общин. Практическое осуществление этой идеи представляет громадные затруднения даже в таких городах как Лондон, в котором господствует система отдачи городских земель, почти целиком принадлежащих небольшому числу частных лиц и учреждений, в аренду на 99 лет из выстройки, и распространен аналогический договор долгосрочного найма квартир. Затруднения для экспроприации городских земель увеличиваются в городах с мелкой поземельной С., и потому более умеренные писатели предлагают ряд других мер, смягчающих вредное влияние городской поземельной С., а именно большее вмешательство государства в отношения между домовладельцами и нанимателями, реформу городского обложения, с предоставлением плательщикам квартирного налога участия в городском самоуправлении, распространение обществ для устройства дешевых квартир и постройки домов на артельных началах, улучшение и удешевление городских путей сообщения и т. д. 2) С конца прошлого века и по мере распространения так называемого рационального сельского хозяйства, в литературе и в жизни появилось весьма сильное движение в пользу освобождения сельской поземельной С. от всевозможных сервитутов, на ней лежавших, равно как и в пользу устранения чересполосности, с целью освобождения имений от принудительных севооборотов и предоставления владельцам полной свободы хозяйственного распоряжения. Однако, по мере того как в сельском хозяйстве вводились всевозможные улучшения, особенно осушка и орошение земель, хозяйственные интересы привели к введению некоторых новых сервитутов, например права провода канав через чужие земли, права спуска вод и т. п. С другой стороны, постепенное раздробление поземельной С. и возрастающая с каждым годом ее задолженность вызвали ряд мер, ограничивающих право свободного распоряжения С., в особенности крестьянской, как в Западной Европе, так и в России. С точки зрения производства очень большое значение имеет размер поземельного владения. Различают землевладение мелкое, или крестьянское, площадь которого настолько невелика, что для обработки ее достаточны силы самого владельца и его семьи, и землевладение среднее и крупное, площади которых настолько велики, что обработка их требует участия наемных рабочих, а владельцы земли, не занимаясь лично физическим трудом, являются организаторами и администраторами своих хозяйств. Само собой разумеется, что понятия о размерах землевладения относительны и различны в отдельных странах, в зависимости от степени интенсивности хозяйства или относительной стоимости земли, капитала и труда, равно как от природных условий и степени густоты населения. Тюнен доказал, что при данных равных условиях существует только один размер площади хозяйства, за пределами которого ведение его становится невыгодным ввиду постоянно удорожающейся стоимости перевозки орудий производства на более отдаленные участки при увеличении этой площади и постепенного вздорожания стоимости сельскохозяйств. капиталов и орудий производства, при уменьшении ее. Соображения Тюнена совершенно достаточны, чтобы признать негодными, с производственной точки зрения, землевладение латифундиарное (громадных размеров), с одной стороны, и землевладение карликовое (ничтожных размеров) — с другой. Последнему некоторые писатели (из новейших — Конрад) приписывают большое социальное значение, тогда как первое не находит защитников в экономической литературе. Крупное землевладение имеет за собой все преимущества крупного производства вообще, т. е. при прочих равных условиях оно может дать больший чистый доход, чем землевладение мелкое, ибо находится в более благоприятных условиях относительно возможности приложения разделения труда, машин, технического знания, производства сельскохозяйственных мелиораций, условий организации надзора, кредита, сбыта и проч. Защитники системы крупного землевладения указывают также на его социальную и политическую важность, а также на значение его для более мелкого землевладения, которому оно дает пример сельскохозяйственных улучшений и образцового хозяйства. Но еще Миллем было замечено, что если бы сельское хозяйство Англии велось самими землевладельцами этой страны — как известно, очень крупными, — то глубокое знание и энергия, которые столь характерны для сельских хозяев Англии, проявились бы только в отдельных, исключительных случаях, а общее положение земледелия было бы самое печальное. Теоретическое положение, что крупное землевладение обладает необходимыми знаниями и капиталами, редко оправдывается в практической жизни. Опыт учит, что крупные собственники редко принимают личное участие в ведении своих хозяйств, часто не живут в своих имениях и обыкновенно поручают их наемным управляющим или арендаторам, а сами, довольствуясь получением ренты, живут в городах. Не только в тех странах, в которых земля свободно переходит из рук в руки и дробится при наследовании, но и в тех, где эта свобода ограничена и наследование регулируется всевозможными фидеикомиссами, майоратами и проч., крупное землевладение, как то показал Родбертус, легко обременяется долгами. Производя на неизвестного потребителя и притом только такие продукты сельского хозяйства, для которых решающее значение имеют спрос и предложение всемирного рынка, крупное землевладение гораздо более зависит от всевозможных конъюнктур и труднее переживает кризисы, чем мелкое. При обсуждении достоинств и недостатков крупного землевладения нужно также иметь в виду, что в области сельского хозяйства разделение труда, применение машин, непрерывность производства, равно как и свобода в его сокращении и расширении, очень ограничены и что природные факторы — и, следовательно, случай — играют в нем весьма важную роль. Нельзя, поэтому, распространять на крупное сельское хозяйство и землевладение положение, справедливое для промышленности обрабатывающей, — что крупное хозяйство мало-помалу вытесняет мелкое и становится на его место. Даже в классической стране крупного землевладения — Англии — мелкие хозяйства играют весьма крупную роль. Наряду с громадными "пшеничными фабриками" Сев. Америки существуют мелкие фермеры-собственники. Произведенные в последнее время статистические обследования Бельгии, Германии и Швейцарии доказывают, что мелкая поземельная С. не только не исчезает, но даже растет. То же наблюдается в классической стране мелкого землевладения — Франции — и в России. Применение в некоторых случаях принципа ассоциации среди мелких собственников показывает, что и эти последние могут воспользоваться некоторыми выгодами крупного производства и даже с большей выгодой, чем крупные собственники. Защитники идеи крупного производства и крупной поземельной С. и в особенности Рикардо, придавая огромное значение чистому доходу хозяйства и умаляя значение валового, смешивали частно-хозяйственную точку зрения на доход с народно-хозяйственной. Для всего народного хозяйства валовой доход, в состав которого входит поземельная рента, прибыль и заработная плата, имеет тем большее значение, чем справедливее распределяются отдельные виды этого дохода между владельцами капитала, земли и труда. Крупное хозяйство имеет всегда тенденцию увеличивать так называемые постоянные капиталы в производстве и уменьшать размер переменного, служащего источником существования рабочего класса. Точно так же для всего народного хозяйства имеет решающее значение не столько абсолютная величина чистого дохода, сколько справедливое распределение его. Большинство экономистов, занимавшихся вопросом о значении крупного и мелкого землевладения, — Теер, Лоц, Милль, Пасси, Торнтон, Сисмонди и другие — сходятся во мнении, что общий валовой доход народного хозяйства при господстве мелкой поземельной С. — всегда больше, чем при господстве крупной. Если даже признать бесспорным, что абсолютная величина чистого дохода больше при господстве крупной поземельной С., чем при господстве мелкой, то распределение этого дохода много справедливее в первом случае, чем во втором, ибо мелкий собственник получает не только одну заработную плату, но и прибыль, и ренту. Затрачивая на свои участки гораздо более труда, чем то может сделать крупный землевладелец, мелкий собственник имеет возможность вести свое хозяйство гораздо более интенсивно и производить такие продукты сельского хозяйства и огородничества, а также животноводства (шелководство, пчеловодство и друг.), которые гораздо менее зависят от мирового спроса, чем зерновые хлеба — обычный продукт производства крупных хозяйств. Более тщательное удобрение и обработка земли являются характерными для мелкого землевладения, умудряющегося при благоприятных климатических условиях снять с одного и того же участка три урожая в году (Япония). Немаловажное значение имеет также мелкое землевладение в социальном отношении. Страны, где оно господствует, обнаруживают более усиленный рост населения, и притом более здорового и трудолюбивого. Бережливость мелких собственников ставится обыкновенно в пример другим классам населения. Правда, она иногда переходит в скупость; консерватизм, свойственный крестьянам, превращается иногда в косность, а грубость деревенских нравов является иной раз сильным препятствием для осуществления многих культурных требований городского населения; тем не менее, класс мелких землевладельцев является наиболее исправным плательщиком налогов, наиболее постоянным и прочным потребителем произведений других отраслей народного труда. По отношению к поземельной собственности, занятой лесами, с экономической точки зрения имеют значение нижеследующие соображения. Два интереса борются постоянно в лесном хозяйстве как государства, так и частных лиц. Один из них имеет характер более частный и может быть назван фискальным, другой имеет более общественный характер и может быть назван полицейско-охранительным. С одной стороны, на лес смотрят, как на доходную статью, долженствующую приносить возможно больший доход, определяемый высотой поземельной ренты; с другой стороны, лес рассматривается, как особого рода фидеикомисс, не только дающий доход настоящему лесовладельцу, но и обеспечивающий будущие поколения запасом материалов для построек, поделок и топлива и гарантирующий в то же время государство от таких бедствий, как вредное изменение климата, обмеление рек, заносы плодородных полей песком, горные и снежные обвалы, наводнения и проч. Благо будущих поколений и общественный интерес сохранения леса для целей климатических и иных могут служить достаточно побудительной причиной для согласия лесовладельца получать доход от леса в меньшем размере, чем при форсированной рубке его, но зато, быть может, более постоянный. С точки зрения рационального лесного хозяйства первое из указанных направлений называется хищническим и осуждается лесной наукой, но с точки зрения частного интереса оно имеет большое значение. При известном проценте на капитал, доход, приносимый лесом, при правильном ведении лесного хозяйства может быть ниже ходячего процента и у лесовладельцев является побудительная причина обратить лес в движимый капитал, т. е. вырубить лес и обратить вырученную за него сумму в другие, более выгодные предприятия. Даже и тогда, когда процент, приносимый капиталами в стране, низок, как то бывает в странах с высокоразвитой промышленной деятельностью, у владельцев леса является много побудительных причин обращать его в движимый капитал: при лесном хозяйстве нельзя достигнуть такой быстроты обращения капиталов, как в промышленности обрабатывающей. Только особыми условиями землевладения и связанными с ним преимуществами более нравственного характера можно объяснить тот факт, что продажная цена на землю часто бывает выше капитализированной из ходячего процента ренты. Из сказанного видно, почему государство не может оставить без своего контроля леса частные. Собственник леса и лесопромышленник естественно смотрят на лес различными глазами; но чем мельче лесовладение, тем больше лесовладелец приближается к лесопромышленнику во взгляде на лес, в особенности там, где земледельческий доход превышает лесной. Для возобновления леса после его вырубки нужны десятки лет, и потому, чтобы гарантировать известное количество древесного материала и чтобы устранить вредные климатические и иные влияния, все цивилизованные государства ограничивают право собственности на лесные земли, стремясь, с одной стороны, сохранить постоянным древесный запас, с другой — лесную площадь. В тех случаях, когда уничтожение леса или ведение в нем обычного хозяйства представляют опасности, могущие при благоприятных обстоятельствах превратиться в народные бедствия, государство не останавливается перед экспроприацией последних. Ввиду особого характера произрастания леса, ведение так называемого рационального лесного хозяйства оказывается наиболее продуктивным на больших лесных пространствах. Поэтому мелкая лесная собственность является препятствием для развития лесного хозяйства, если лесовладельцы эти не принуждаются к соединению в лесные товарищества.

И. Н. М.