— В древние времена захват неприятельской С. на войне как государственной, так и частной, считался делом не только дозволенным, но и почетным. Древнеримское право считало добычу лучшим способом приобретения права С.: "omnium maxime sua esse credebant quae ex hostibus cepissent" (Гай, см. соотв. статью). С. государственная и частная становилась С. победителя (ср. Добыча). Таково было положение дел и в средние века, хотя тогда уже заявлялось требование полной неприкосновенности имущества мирных жителей. В конце XIV в. в законах швейцарских кантонов, затем (1439 г.) в законах Нидерландов запрещаются грабежи, поджоги, порубки деревьев, уничтожение виноградников, отнятие у мирного населения скота, земледельческих орудий. Некоторые писатели XVI и XVII в. высказываются против права добычи. С XVII в. все более утверждается принцип уважения неприятельской частной С., по крайней мере в сухопутной войне. В настоящее время, по общему правилу, все движимые государственные имущества (капиталы, подати, оружие, запасы продовольствия для армии и проч.), служащие целям войны, переходят в С. оккупанта и вообще победителя; на недвижимую С. государства оккупант получает лишь право пользования и владения, так же, как и на железные дороги. Частная С. неприкосновенна. Этот принцип признан брюссельской декларацией и "кодексом сухопутной войны", составленным Гентским институтом международного права; противоположного взгляда держатся лишь некоторые англо-американские юристы. Гефтер думает, что взятый приступом город может быть отдан солдатам на разграбление, как вознаграждение за риск, которому они подвергались; но в новейших европейских войнах это не применяется. Вне Европы можно указать на такие случаи в войне Чили с Перу, в войне французов и англичан с Китаем в 1860 и др. Начало неприкосновенности частной С. подлежит, однако, следующим ограничениям: воюющий имеет право захватить предметы, для него опасные, напр. оружие, военные снаряды и вообще все предметы, прямо служащие целям войны; все эти предметы по окончании войны возвращаются собственникам, или последние получают за них вознаграждение. Затем, иногда является крайняя необходимость забрать у жителей известные предметы — хлеб, фураж, подводы и др.; эти предметы приобретаются реквизицией (см. соотв. статью). Наконец, неприятель может налагать на жителей оккупированных местностей денежные суммы, что называется контрибуцией (см. соотв. статью). Принцип неприкосновенности неприятельской частной С. был признан и на гаагской конференции 1899 г. По ст. 48 и 49 конвенции, оккупационная армия может взимать налоги и подати с населения, если срок их наступил во время занятия, и употреблять их по преимуществу на местные нужны Требуемые с населения сверх обыкновенных налоги и повинности должны оправдываться "нуждами армии или местного управления", "быть соразмерными со средствами страны" и не вынуждать население "к принятию участия в военных действиях против своего отечества" (ст. 49, 52). Право реквизиций не отвергается конвенцией (ст. 52), но частные лица должны быть, по возможности, ограждены от злоупотребления им: реквизиции должны производиться не иначе, как по распоряжению командующего войсками в занятой местности; за каждую реквизицию должно быть уплачено вознаграждение или выдана форменная квитанция. Право взимания контрибуций признано ст. 51 конвенции. Что касается морской войны, то здесь до настоящего времени признается в принципе право захвата С. мирных неприятельских граждан. Это противоречие между войной на суше и на море объясняется, главным образом, историческими причинами. При меркантильной системе, господствовавшей до конца XVIII в., главной целью морской войны являлось разорение торговли противника и, следовательно, захват частной С. Самые операции на море не так разнообразны, средства вредить ограниченны; даже уничтожение военного флота противника не дает решительной победы; остается, таким образом, направить войну на С., прекратить торговлю и тем подорвать богатство нации в самом корне. Кроме того, указывается, что экипаж неприятельского судна может доставить хороших солдат, а самое судно может служить транспортным средством и опасным разведчиком и посланцем. Все эти доводы в настоящее время теряют свое значение: уничтожение частной торговли не согласуется с современным принципом, что война ведется державами друг против друга, а не против отдельных лиц; при изменившихся условиях судоходства, ведения войны, мировых сношений, это старое средство наносить вред неприятелю не достигает цели; наконец, ввиду солидарности торговых интересов всех народов, убытки и разорение одного отражаются на другом, так что весьма часто наибольшие убытки обрушиваются на граждан того государства, которое захватывает добычу (напр., во время Крымской войны пострадала торговля Франции и Англии). Протест против права добычи на море начинается еще в средине XVIII в.: Мабли в 1748 г. нападал на нее с экономической точки зрения; Франклин настоял на проведении начала неприкосновенности частной С. на море в договоре Соед. Штатов с Пруссией (1785 г.); во французском законодательном собрании 1792 г., а также Соед. Штатами, в предложении, обращенном к Англии, Франции и России (1823 г.), были сделаны попытки отменить право добычи на море, но они не привели к положительному результату. В некоторых войнах новейшего времени воюющие сами отказались от права нападения на купеческие корабли, как, напр., в войне 1866 г. За последнее время в литературе число противников захвата весьма сильно растет. Из защитников добычи на море наиболее выдаются Ортолан, Готфель и Лоример. Самый способ захвата неприятельского имущества на море с течением времени все более смягчался. Начавшись с пиратства (см. Разбой морской), морская война мало- помалу приняла форму каперства (см.), которое было понемногу регламентировано и обусловлено требованием присуждения каждого приза особым судом (см. Призы). При существовании каперства от него страдали и нейтральные суда с неприятельским грузом, хотя бы и самым невинным; впоследствии конфискация всего корабля была заменена конфискацией лишь одного груза, и наконец, по парижскому трактату 1856 г., каперство отменено, равно как и право конфискации неприятельской С. под нейтральным флагом. Мало-помалу, таким образом, и на море начинает признаваться неприкосновенность частной С.; этот принцип отменяется лишь при подвозе военной контрабанды (см.) и при нарушении блокады (см.), когда С., направляясь на помощь врагу, теряет свой мирный характер. Неприятельская С. на море (корабль и грузы) может, при известных обстоятельствах, подлежать реквизиции и принудительной продаже, по приговору призового суда. Воюющий на море может временно захватить купеческие суда и воспользоваться ими для своих неотложных надобностей (так наз. jus angariae), может потопить суда неприятеля для преграждения входа в реку или гавань, может, наконец, принудительно купить или нанять их для превращения в военные или транспортные суда и т. д., но не иначе, как с вознаграждением потерпевших частных лиц. О положении частной С. нейтральных см. ст. Нейтралитет, где и литература предмета.