(в социальных науках). — Одним из основных требований научности является объективизм в смысле стремления основывать свои суждения исключительно на фактах, руководствуясь при этом одними общеобязательными законами логики. Предвзятым мнениям и пристрастиям, искажающим фактическую истину и не считающимся с логическими из объективных данных выводами, в науке не должно быть места. Между тем в социальных науках это основное требование научности очень часто нарушается под влиянием традиций и предубеждений, пристрастий и интересов, господствующих в отдельных нациях, вероисповеданиях, государствах, сословиях, классах, равно как политических партиях или даже научных и философских направлениях, когда ученые, сознательно — в худшем случае, бессознательно — в лучшем, искажают фактическую истину и извращают логические приемы мысли. Такой С., который ничуть не лучше чисто личного произвола, не может считаться законным явлением в науке. В этом отношении идеалом научности для социальных наук является естествознание, поскольку его теоретические вопросы далеки от всяких национальных, классовых и партийных (в политическом смысле) злоб дня. В стремлении сообщить обществоведению характер объективизма естественных наук некоторые ученые стали отрицать за социальными науками право оценивать исторические факты и обществ. явления даже с этической точки зрения, подводя ее под одну категорию с национальными, вероисповедными и тому под. пристрастиями. При этом забывалось, однако, что беспристрастие есть требование не только истинно научного, но и действительно этического отношения к явлениям социальной жизни, которое должно в одно и то же время быть и научным, и справедливым, т. е. соответствовать одинаково и фактической правде, и этическому идеалу. Незаконный С. пристрастий и предубеждений одинаково и ненаучен, и неэтичен, так что в требовании его устранения наука и этика вполне солидарны и между обеими не может быть конфликта. Объективизм естествознания в науках социальных был бы равносилен не беспристрастию, а полному отсутствию живого интереса к человеческой личности. Некоторые поклонники полного объективизма в общественных науках пошли еще далее, объявив единственным объектом науки внешнюю сторону социальной жизни, т. е. общественные отношения и учреждения, устраняя ее внутреннюю, психическую сторону, как чисто субъективную. В настоящее время, однако, даже среди представителей самых "материалистических" направлений все более и более утверждается мысль о психической природе социальных явлений. — Взаимные отношения С. и объективизма в социальных науках порождали в научной литературе немало недоразумений и споров. Нигде, быть может, вопрос этот не делался предметом такой горячей полемики, как в России. В семидесятых годах у нас заговорили о русской социологической школе, отличительным признаком которой был признан ее С., а когда в девяти десятых гг. стало развиваться направление экономического материализма, то представители его прежде всего напали именно на "субъективную социологию" семидесятых годов. Первые защитники социологического С. (П. Л. Лавров и Н. К. Михайловский) внесли в социологию термин "субъективного метода", обязанный своим происхождением Конту во второй период его деятельности, но понятый в совершенно ином смысле русскими социологами. Основная черта русского С. — не подчинение наблюдения воображению, как у Конта, а внесение в социологию социально-этического идеализма в смысле установления известного мерила для оценки общественных состояний и перемен (см. Лавров-Миртов, "Задачи позитивизма" в "Соврем. обозрении" за 1868 г., "Исторические письма" и др.; Михайловский, "Что такое прогресс?", "Теория Дарвина и общественная наука" и др.). Против понятия субъективного метода с самого начала вооружился С. Н. Южаков, в общем придерживавшийся социально-этического С. Лаврова и Михайловского (статья в "Знании", перепечатанная в "Социальных этюдах", 1891). Отрицая в социологии необходимость и научность особого метода, который был бы чем-то иным сравнительно с методом естествознания, он признал вполне правильным субъективизм в смысле точки зрения или отношения к предмету. Тот же взгляд проводится в разных книгах и статьях Н. Кареева ("О субъективизме в социологии" в "Историко-философских и социологических этюдах", "Основные вопросы философии истории", "Беседы о выработке миросозерцания", "Введение в изучение социологии" и др.). Главными противниками социологического С. выступили прежде всего П. Б. Струве ("Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России", 1894) и Н. Бельтов ("К вопросу о развитии монистического взгляда на историю", 1895), доказывавшие безусловный объективизм своего социологического направления — экономического материализма, хотя немецкие представители последнего иногда прямо подчеркивали его классовый С. У названных авторов еще нет систематического рассмотрения вопроса, чем впервые с точки зрения экономического материализма занялся Н. Бердяев в книге "Субъективизм и индивидуализм в общественной философии" (1901). Вся эта книга направлена против Н. К. Михайловского, но, в сущности, автор сам признает правильность социального С. в форме защищаемого им "господства классовой точки зрения" и оправдывает критикуемого писателя, когда он близко подходит к этой точке зрения. П. Б. Струве, написавший обширное предисловие к этой книге, принципиально высказывается, наоборот, против "рассматривания существующего, как такового, с классовой точки зрения", ибо и "интересы класса не суть критерий должного". В то же время, однако, и он признает этический С. в социологии, чем устраняются прежние заявления экономических материалистов об исключительном объективизме их учения. Таким образом в самом лагере первоначальных противников социологического С. замечается поворот к внесению в социальные науки этического элемента. Спорным остается вопрос о С. классового характера, едва ли, однако, чем-либо отличающемся от С. национального, конфессионального, партийного и тому под. См. Экономический материализм и Этика.