— представитель эмпирической философии в России (1835—1899). Сын дьякона сельской церкви в Калужской губ.; окончил курс в Киевской духовной академии; был профессором философии последовательно в Казани, Варшаве и Москве. В литературе и в преподавании Т. проводил и разрабатывал философские и психологические теории английского эмпиризма. Бакон, Локк, Юм, Т. Броун, Д. С. Милль и Бэн — вот представители направления, которое Т. впервые культивировал на русской почве. Начало деятельности Т. относится к той эпохе, когда, после тринадцатилетнего (1850—1863) изгнании философии из университетского преподавания, философское образование в России находилось на крайне низкой ступени. В интеллигентном обществе господствовал отчасти немецкий материализм, отчасти контовский позитивизм и слабо звучали отголоски германского идеализма. Предпринятое Т. систематическое изложение английского эмпиризма внесло новую струю в русскую философскую мысль. Новое, направление, на которое указывал Т., вполне совпадало с господствовавшим тогда реалистическим настроением и отрицанием метафизики; этим объясняется та роль, которую сыграл Т. в истории русской философии, и тот интерес, который возбудила его деятельность среди читающей и слушающей публики. Важнейшее сочинение Т. — его докторская диссертация: "Немецкая психология в текущем столетии" (1867). Рассмотрению немецкой психологии предшествует здесь исторический обзор успехов психологии, начиная с Бакона. По справедливому замечанию большинства критиков, изложение английского эмпиризма представляет лучшую и самую ценную часть всей книги. Здесь Т. обнаружил беспристрастное отношение к предмету исследования, покинувшее его при обсуждении философии и психологии континента. Сопоставление английской психологии с французской и немецкой ведется Т. с двух точек зрения: 1) метода и 2) психологического анализа, выполненного по выработанному методу. Бакон и Локк являются основателями индуктивного метода, сменившего силлогистику схоластики. В дальнейшем своем развитии индуктивный метод, пройдя через исследования Рида, Д. Стюарта и Т. Броуна, в разработке Д. С. Милля получает вид законченной методологической системы. В основании ее лежит сведение причинной связи к однообразному и необходимому преемству событий. Психологическое исследование сводится, при этом, к нахождению закономерных преемств между душевными явлениями путем простого наблюдения и экспериментации. Анализ ума приводит к различным теориям ассоциации, которые в исследованиях Юма, Гертли, Броуна, Бэна и др. разрастаются в так наз. ассоциационную психологию. Совершенно другую картину представляет у Т. история психологии во Франции и Германии. Эмпиризм Локка, опирающийся на внешний и внутренний опыт, суживается в лице Кондильяка в сенсуализм, ведущий в конце концов к материализму Гольбаха, Кабаниса и др. Столь же неутешительны, хотя в другом отношении, результаты психологических исследований в Германии. Немецкие психологи не могли освободиться от ложных приемов силлогизации. Если некоторые (напр., Фриз и Бенеке) и объявляли себя сторонниками индуктивного метода, то все употреблявшиеся ими приемы сводились в сущности к старой схоластической индукции per enumerationem simplicem. Рассматривая во 2-й части своего сочинения психологические теории различных школ в Германии, Т. приходит к решительному выводу, что во всей немецкой философии, начиная с Канта, не существовало никаких логических методов исследования духа, что ею не сделано ни одного заметного шага вперед сравнительно со школою Бакона и Локка и рационализмом Декарта и Лейбница, и что основные ее идеи были прогрессивным извращением идей, пущенных в оборот школами Декарта и Локка. Критицизм Канта есть лишь переработка Ридовой философии в схоластическую форму. Априорные формы и категории Канта представляют лишь видоизменение первичных принципов "здравого смысла" Рида и имеют свое происхождение в том же непонимании Юмовой теории причинности. Таким же образом ставятся в зависимость немецкие идеалисты, Фихте, Шеллинг и Гегель, от Беркли, Фриз — от Д.Стюарта, Гербарт — от Гертли. Собственные философские воззрения Т., систематически изложенные в его "Науке о духе", остаются верными традициям английского эмпиризма и не вносят в это направление ничего существенно нового. Наука о духе, по Т., есть учение об общих свойствах и законах человеческого духа. Такими общими свойствами являются относительность, соотносительность и рефлексивность. Понятие относительности определяется по противоположности с понятием абсолютности и по содержанию состоит из двух свойств: условности и ограниченности. Условность обнаруживается как в сфере внутренних, так и внешних взаимодействий человеческого духа и состоит в том, что все классы психических фактов образуются одни из других и кроме того определяются в своем развитии и существовании некоторыми внешними данными (общественность, культура). Условность есть свойство всех без исключения психических отношений. Существование пределов психического развития, непреодолимых для человека по самой его природе, обнаруживает другую сторону человеческой относительности — ограниченность. Относительность человеческого знания делает невозможным познание сущности как материи, так и духа, и заставляет ограничиваться изучением лишь явлений той и другой категории. Но наши знания о явлениях духа и материи представляют некоторую разницу. Явления духа суть явления его свойств — обнаружение того, что принадлежит ему в действительности, хотя и условно; явления же материи представляют только знаки или символы неизвестных отношений и вещей. Таким образом можно утверждать, что хотя наше знание духа и материи одинаково имеет границы, тем не менее наше знание духа реальнее знания материи: в фактах духа мы встречаемся с условною действительностью, которая закрыта от нас в фактах природы материальной. В приведенных положениях о познаваемости духа и материи позитивизм Т. получает наклон к спиритуализму, заметный, впрочем, и в других пунктах его воззрений. Относительность человеческого духа решает также вопрос о возможности и значении метафизики, как системы абсолютного знания. Безусловное и абсолютное, являющееся предметом метафизических систем, не дано нам ни во внешнем, ни во внутреннем опыте и вообще не соответствует условной и ограниченной природе нашего разума, не имеющего никаких абсолютных начал. Но, не входя в состав науки в строгом смысле слова, метафизические теории могут иметь значение для изыскания метода мыслимости сверх опытных вещей. Они являются соединительными звеньями между религией и наукою. Имея своим предметом религиозные идеи, не входящие в содержание наук, метафизика может применять при их выведении и разъяснении научный метод и таким образом приобретать научный характер. Второе общее свойство психических фактов — соотносительность, или коррелятивность, — состоит в обратной зависимости предыдущих членов от последующих. Относительность и соотносительность являются основанием 3-го общего свойства — рефлексивности, т. е. способности одних психических фактов отражаться в других, напр., ощущений в идеях, а этих последних — в продуктах творчества. Мышление является самым наглядным и широким обнаружением рефлексивности. Все реальные факты психического существования человека отражаются в его мышлении. Мышление человека имеет три основных и непроизвольных направления: историческое, логическое и трансцендентное. Историческое направление состоит в стремлении к рефлексии прошлой психической действительности во всей ее индивидуальности; логическое — имеет целью воспроизводить ту же действительность во всей ее общности; трансцендентное стремится к рефлексии фактов феноменальной действительности в идеях нефеноменальной действительности. Все законы человеческого мышления могут быть сведены к двум основным, известным под именем законов ассоциации, а именно закона смежности и закона сходства. Историческое направление мышления обязано своим происхождением главным образом закону смежности, логическое — закону сходства, трансцендентное — совместному влиянию того и другого. Последний значительный труд Т.: "Учебник Логики" проводит тот же эмпиризм в исследовании начал и методов человеческого мышления. Логика Т. подразделяется на 1) логику дедукции, 2) логику начал, т. е. основных положений, служащих данными для дедуктивных выводов, и 3) логику наук, или специальную методологию. К важнейшим особенностям логики Т. относится замена обычного учения о понятиях и суждениях учением о терминах и предложениях, а также превращение индуктивной логики в логику начал. В основании этой последней особенности лежит та мысль, что все реальные истины, служащие посылками для дедуктивных выводов, получаются путем индукции. Впрочем, теория опытного происхождения аксиом и других основных начал всяческого знания не проведена в логике Т. с достаточною обстоятельностью, и сводится, в общем, к краткому изложению и видоизменению уже высказанных по этому поводу взглядов (по преимуществу Д. С. Милля). "Начала" подразделяются на определения, т. е. чисто номинальные обозначения фактов, и на законы природы. С учением о законах природы соединяется учение об индукции, как популярной (per enumerationem simplicem), так и научной, состоящей в методах установления причинной связи. Прямолинейность, с которою Т. проводил избранное им раз навсегда философское направление, вызывала в свое время сильные нападки, но в широком кругу читателей и слушателей философия Т. пользовалась большою популярностью. Наиболее спокойная и объективная оценка Т., как философа, дана Вл. С. Соловьевым в его образцовом очерке, посвященном памяти Т., Грота и Юркевича. Весьма важною заслугою Т. перед русскою философией было основание им в 1885 г. "Психологического общества" в Москве (первым председателем которого был Т.), давшего, в свою очередь, начало пока единственному в России философскому журналу: "Вопросы философии и психологии". Из учеников Т. многие занимают кафедры философии в университетах (А. И. Смирнов, Ф. А. Зеленогорский, А. Н. Гиляров, А. П. Казанский, А. С. Белкин). Другие труды Т.: "Субъективные тоны" ("Библиотека для Чтения", 1862, 7); "Из чтений по психологии проф. Дробиша" ("Журн. М. Н. Пр.", 1 864, ч. 122), "Очерк чтений по метафизике проф. Лотце" (ib., 1863, ч. 120), "О лекциях Куно-Фишера, Фортлаге и Тренделенбурга" (ib., 1862, ч. 117; 1863, ч. 117, 118 и 119), "Немецкая психология в текущем столетии" (М., 1867; 2 изд., 1883); разбор труда Ф. Зеленогорского: "О методах исследования" ("Критич. Обозрение", 1879, № 1), "Наука о духе" (М., 1882), "Учебник логики" (3 кн., М., 1885—88), "Элементы логики" (М., 1887); "К. Д. Кавелин; страница из истории философии в России" ("Рус. Мысль", 1885, № 11). Ср. Ф. Сидонский, "О немецкой психологии Т." ("Ж. М. Н. Пр.", 1867, ч. 134); М. И. Владиславлев, "Зависимость немецкой психологии от английской" (ib., 1867, ч. 135); Н. Н. Страхов, "Английская психология" ("Отеч. Зап.", 1867, сент. и дек.); К. Д. Кавелин, " Немецкая современная психология" ("Вестн. Европы", 1868, 1); С. Гогоцкий, "Критическое обозрение сочинений Н. П." (Киев, 1877); арх. Никанор, "Позитивная философия" (СПб., 1876, т. I); А. А. Козлов, "О последнем сочинении проф. Т.: "Наука о духе" ("Русск. Мысль", 1883, 4); М. И. Каринский, "Учебник логики М. М. Т." ("Журн. M. H. Пр.", 1889, 6); В. К., "Позитивизм в русской литературе" ("Русское Бог.", 1889, 3 и 4); В. Розанов, "Заметки о важнейших течениях русской философской мысли" ("Вопр. филос. и психологии", 1890, кн. 3); В. Ивановский, "М. М. Т." (некролог, "Вопр. фил. и псих.", 1899, кн. 2); Вл. С. Соловьев, "Три характеристики" ("Вестн. Европы", 1900, янв.).