или, точнее, отцы и учители вселенской церкви — почетное название для тех знаменитых мужей, в творениях которых христ. церковь видит источник и подтверждение своей веры. Название это встречается еще в Ветхом Завете: в школах пророческих ученики именовали своих наставников "отцами и учителями". Оттуда это название перешло и в Новый Завет (1 Кор. IV, 14 и сл.), где отношения между учителями и учениками приравниваются к отношениям между отцами и сыновьями. Около IV в. оно стало прилагаться к знаменитым вероучителям, которые свое исповедание веры излагали для назидания верующих письменно. Великими учителями церкви были в это время Афанасий Великий, Василий Вел., Григорий Богослов, Иоанн Златоуст — на Востоке, Амвросий Медиоланский, Иероним, Августин, Григорий Великий — на Западе. За ними в той и другой церкви следовали другие знаменитые мужи, ряд которых на Востоке заканчивается св. Иоанном Дамаскиным (ок. 754 г.), на Западе — Исидором Севильским (ум. 636 г.); определения эти, впрочем, колеблются. Отличительными признаками отцов и учителей церкви обыкновенно признаются православное учение, святость жизни, одобрение церкви и древность. Только вполне воплощая в себе эти четыре признака, лицо может считаться отцом церкви. У. вселенские являются свидетелями и истолкователями учения церкви. Для разрешения вопросов и сомнений церковь постоянно обращалась к творениям вселенских отцов и У. Так, в первом заседании Вселенского Ефесского собора 431 г. приводились свидетельства из "книг святейших и благочестивейших отцов". Отцы Халкидонского собора 451 г. по прочтении послания папы Льва I к Флавиану Костантинопольскому восклицали: "Это вера отцов, это вера апостолов". Так как отеческое учение обыкновенно излагалось письменно, то с течением времени под отцами и У. церкви стали разуметь церковных писателей. Однако эти понятия — отца и церковного писателя — никогда не отождествлялись. Были церковные писатели, которые потому уже не могли быть отцами и У. церкви, что они по частным пунктам впадали в серьезные заблуждения; таковы были, напр., столь знаменитые ученостью Ориген и Тертуллиан. Правда, и им присвояется также имя "учителя церкви", но уже в ином смысле, далеко не тождественном с понятием "отец церкви"; они рассматриваются просто как высокодаровитые писатели, из творений которых церковь может пользоваться тем, что в них есть доброго и поучительного, отвергая то, что содержит в себе уклонение от истины или прямое заблуждение. К таким у. православная церковь причисляет знаменитых западных "отцов" Иеронима и Августина, которых поэтому (за некоторые их неправые мнения) называет блаженными, а не святыми. Вообще обе церкви признают столь широкую свободу индивидуальности, что не находят возможным требовать безусловного выражения истины во всей ее полноте в творениях всякого отца, даже из величайших. В их творениях допускается известная свобода богословского мышления и возможность частных мыслей, не вполне совпадающих с установившимся вселенским учением церкви. Такое учение можно выводить только из "согласия отцов" (consensu s patrum). Как бы ни далеко уклонялись от нормы церковного учения некоторые из позднейших исповеданий или сект, для них всегда в той или другой степени сохраняет свой авторитет "consensus patrum", так как в нем содержится сокровищница веро- и нравоучения, непосредственно полученная от самих апостолов, а через них — от самого Божественного Основателя христианства. Изложение жизни и учения отцов и учителей церкви составляет предмет особой науки — патрологии (см.). В нашей литературе единственными сочинением по этому предмету доселе остается труд Филарета, архиеп. Черниговского: "Историческое учение об отцах церкви" (2 изд. 1882).