(Cortex chinae, Cortex peruvianus) — получается из дико растущих в Южной Америке и культивируемых в других странах деревьев и кустарников рода Cinchona семейства Rubiaceae, образуя с другими родственными видами этого рода отдел цинхоны . Собирание корки на родине X. дерева сопряжено с большими затруднениями и выполняется опытными привычными лицами, называемыми каскарильерами, т. е. собирателями корки (несмотря на дороговизну корки в Европе, труд каскарильеров оплачивается очень скудно, и многие из них погибают от истощения, различных заболеваний и случайных опасностей во время тяжелого труда). Обыкновенно кору снимают со ствола и ветвей и высушивают на солнце или над огнем в специально для того устроенных навесах. Прежде дерево всегда валили на землю, в настоящее время поступают более рационально и оставляют, особенно на молодых деревьях, широкие полосы коры для возобновления новой. Снятые тонкие корки при лежании на солнце свертываются в трубки, более толстые оставляются на солнце только короткое время, затем распрямляются в виде дощечек. Дерево вышиной в 20 м и шириной в 1,2 м дает около 47 кг сухой корки. В городах сухая корка сортируется и упаковывается приблизительно по 40 кг и больше, в отдельные мешки, или цибики, из воловьей кожи (Серроны), повернутой шерстью внутрь. Необычайный со времени открытия хинина расход X. корки, в связи с боязнью хищнического истребления X. корки в Южной Америке, побудил в 1852 г. нидерландское правительство развести X. деревья на Яве. В 1860—61 гг. англичане стали разводить эти деревья в Британской Ост-Индии, и почти одновременно начаты были опыты культуры на Цейлоне, затем в Новой Зеландии, Ямайке, Мексике и других странах, не исключая и самой Южной Америки. По снятии корки с цинхон можно, путем прикрытия оголенных участков ствола (мохом или другими оболочками), получить в течение нескольких лет вторую корку, более богатую алкалоидами. В настоящее время различают фабричные и медицинские корки; первые получаются большей частью от культивированных растений, преимущественно от Cinchona succirubra Pav., officinalis L., Ledgeriana Moens и Calisaya Wedd., и ценятся, независимо от их наружного вида и происхождения, только по содержанию алкалоидов, причем за единицу ценности принята стоимость одного процента хинина в одном фунте корки; если стоимость единицы равна, напр., 10 коп., и если корка содержит 5% хинина, то фунт такой корки стоит 50 коп. Красная корка, которая получается главным образом от культивированного вида Cinchona succirubra Pav. и которая предпочитается Российск. Фармакопеей, представляет цельные, т. е. покрытые наружным пробковым слоем, часто сплошь обросшие лишайниками, простые или двойные, свернутые в трубки корки, снятые с молодых стволов и толстых ветвей. Длина кусков от 14 см. до ½ м и более, смотря по возрасту и месту, откуда куски сняты. Поперечник трубок от 12 мм до 4—5 см. Толщина самой корки от 1 — 4 мм. Наружная поверхность корки представляется в тех местах, где сохранилась легко отслаивающаяся и обнаруживающая красную подлежащую поверхность пробковая ткань — серебристо-беловатой или светло-серой, продольно- и поперечно-морщинистой. Внутренняя поверхность корки гладкая, продольно-волокнистая, красно-буроватая. Излом наружной части корки гладкий, внутренней — занозистый, вследствие сильного выстояния лубяных клеток. Вкус, при жевании, горький, отвар — мутный. При нагревании 0,1 грамма порошка хины в пробирке образуется дегтеобразный возгон карминно-красного цвета, между тем корки, не содержащие хинина, цинхонидина или их изомеров дают вначале белые пары и, наконец, бурый деготь. Официальная по Российской Фармакопее культурная X. корка должна содержать по крайней мере 3,5% X. алкалоидов (главным образом — хинин, хинидин, цинхонин и цинхонидин). В то время как более старые корки дикорастущих деревьев этого рода образуют куски плоские или малоизогнутые, красновато-коричневые, снабженные толстой корой со многими продольными трещинами, красные корки культивированных растений Явы и Цейлона представляют собою целые или половинные трубки, с серовато-коричневым до серовато-белым корковым слоем и красновато-коричневым лубяным слоем. К желтым коркам (Cortex chinae vlavus) принадлежат корки различных видов, напр. колумбийских видов Cinchona lancifolia и cordifolia, но часто первую называют картагенской, последнюю — маракаибовой коркой, по месту их отправления. Точно так же причислявшаяся к ним корка от Cinchona calisaya Wedd. из южной части Перу и из Боливии в настоящее время большей частью называется королевской X. коркой (Cortex Chinae regius). Прежде различали также серую и бурую корки, но в настоящее время им присваивается название по месту их произрастания в северной части Перу и Эквадора. Немецкая Фармакопея исключила все прочие препараты X. корки, оставив только препарат от Cinchona succirubra, который должен содержать не менее 5% алкалоидов. Но самая богатая по содержанию алкалоидов корка получается от вида Cinchona Ledgeriana, который, ввиду этого, разводится в настоящее время на Яве, и от которого получались корки с содержанием алкалоидов до 12½ %, из них 11,6% хинина. Появившаяся впервые в 1879 г. на рынке медно-красная X. корка (Cortex Chinae cuprea) и получившая затем широкий сбыт, представляет корку деревьев, родственных роду Cinchona, а именно oт Remijia Purdieana Wedd. и Ladenbergia pedunculata Karst., произрастающих на восточных склонах Сев. Кордильер, особенно часто в Колумбии, где эти растения и были впервые открыты. Эти препараты представляют до сих пор единственный пример нахождения алкалоидов корки в деревьях другого рода того же семейства Rubiaceae и называются ложными X. корками. В настоящее время по исследованиям живых цинхон доказано, что алкалоиды хинной корки, а именно хинин, хинидин, цинхонин и цинхонидин содержатся в тканях паренхимы растворенными в клеточном соке; в старейших органах, напр. во вторичной коре, они встречаются также и в виде аморфных осадков. Для доказательства присутствия алкалоидов в продажном товаре тонкие разрезы корки нагревают несколько секунд в разведенном водном растворе едкого калия, быстро ополаскивают в воде и исследуют под микроскопом на присутствие в тканях кристалликов, собранных пучками. Порошок X. корки лишен запаха, обладает горьким вкусом; уже простым глазом можно отличить в нем мельчайшие более светлые волоконца — стереиды, которые хорошо видны при увеличении в 150—300, рассматриваемые в концентрированном водном растворе (3:1) хлоралгидрата. Флороглюцин и концентрированная соляная кислота окрашивают их очень быстро в красно-фиолетовый цвет. Настоящие Х. корки, кроме алкалоидов (более 20), содержат 9—11% воды, ¾—3% минеральных веществ, между которыми преобладают углекислые соли кальция и калия, затем в менее значительном количестве угле-магниева соль, аммиачные соли, щавелево-кальциевая соль (до 1% в красной корке), далее — крахмал, воск (цинхоцеротин), другие жиры и воскоподобные вещества (цинхол, купреол, квеброхол), очень мало смолы, 6 — 8% X. кислоты в связи с известью и органическими основаниями; X. кислота встречается, кроме X. коры, в некоторых других растениях; хинодубильную кислоту около 3% (поглощает в водном растворе кислород воздуха и выделяет X. красноту), хиновую кислоту и горькое вещество хиновин. Для определения общего количества алкалоидов, по Российской Фармакопее, берут 10 г порошка хины, 12 г свежеприготовленного гидрата окиси кальция и 180 г 90% спирта, кипятят во взвешенной колбе и в водяной бане около часа. По охлаждении прибавляют столько спирта, чтобы содержимое в колбе весило 190 г, сильно взбалтывают, отстаивают и процеживают 91 г жидкости. Эту последнюю смешивают с 20 г подкисленной (серной кислотой) воды и выпаривают до 20 г остатка, после чего процеживают и остаток на фильтре и в чашке промывают водой. К жидкости, по IV изд. Р. Ф., прибавляют 1 г жженой магнезии, смесь высушивают в водяной бане, остаток извлекают хлороформом, последний выпаривают, алкалоиды высушивают при 100° и взвешивают. Вес остатка (за вычетом веса чашечки), помноженный на 20, показывает содержание алкалоидов в 100 г хины.

В прежнее время Южная Америка естественно была единственной страной вывоза X. корки, в настоящее же время главными центрами вывоза являются Ява, Цейлон и др. Еще в 1879—80 г. в Лондон и Амстердам, главнейшие складочные пункты, доставили хинной корки: Колумбия — 6000000, Перу и Боливия — 1000000, Индия и Цейлон — 1172000, Ява — 70088, Ямайка — 21140 фн.; между тем, в 1886 г. один Цейлон доставил 15300000 фн. В последние годы, однако, производство на Цейлоне значительно сократилось, понизившись в 1889 г. до 10800000 фн.; напротив, производство на Яве с каждым годом увеличивалось и достигло в 1891—92 г. 8874857 фн; в конце 1894 г. на Яве имелись 96 плантаций цинхон; в конце 1896 г. в голландских правительственных плантациях Явы было 3158000, а на британских плантациях в Бенгалии (возле Гималаев) — 3807000 хинных деревьев. Из Боливии, Центральной Америки, Колумбии и Эквадора в 1889 г. вывезено было всего лишь 2182300 фн. корки. Не принимая в расчет медицинских корок, в 1889 г., в главнейших областях произрастания хинного дерева, добыто было, по расчету на X. корку: на Цейлоне — 105000, на Яве — 96733, в Британской Индии — 26000 и в других странах — 18000 килограмм серно-кислого хинина; действительный же расход алкалоида в этом году определяется только в 205000 кг.

Трудно с точностью определить, когда именно жители Южной Америки узнали о врачебных свойствах X. корки; достоверно известно, что испанцы узнали о ней только в XVII столетии, благодаря одному иезуиту из местности Loxa, излеченного от лихорадки туземным князем в 1636 г. В 1638 г. графиня Цинхона, супруга тогдашнего вице-короля Перу, благодаря пользованию коркой вылечилась от лихорадки. При содействии графини и при посредстве иезуитов порошок корки доставлен был из Америки, под названием порошок графини, иезуитский порошок, в Испанию, где им стали пользоваться с 1639 г. В честь кардинала Juan de Sugo, также старавшегося распространить это средство, порошок корки назывался также кардинальским порошком. В 1643 г. корка была уже в Риме, в 1653 г. — в Бельгии, в 1655 г. — в Англии; в 1664 г. корка была обложена в Лионе пошлиной, в 1669 г. она вошла в лейпцигскую и франкфуртскую аптекарскую таксу. Вскоре после привоза X. корки в Европу лечебное действие ее подверглось сильной критике некоторых врачей, и несмотря на то, что такая голословная критика была в достаточной мере отвергнута, однако, еще в 1729 г. один германский врач, находясь на смертном одре, заявил, что согласен лучше умереть, нежели излечиться при помощи средства, радикально противоречащего всем его воззрениям. X. корка благодаря содержанию хинодубильной кислоты обладает вяжущими свойствами, присутствие же алкалоидов (главным образом хинина) обуславливает ее противолихорадочное и противомалярийное действие, а равно и применение ее как горькое и тоническое средство, особенно в виде настойки для поднятия питания после различных заболеваний, при малокровии, общей слабости и отсутствии аппетита. К неприятному побочному действию X. корки, особенно при продолжительном употреблении ее, относится тошнота и боли под ложечкой, но это неприятное действие зависит не от алкалоидов, а от других составных частей корки, которая поэтому в настоящее время весьма редко находит применение в качестве противолихорадочного средства, так как для такой цели несравненно более удобно и более рационально пользоваться алкалоидом корки — хинином (см. статью), свободным от побочного действия X. корки. Фармацевтические препараты корки: настой и отвар назначаются как укрепляющие средства; обыкновенно к отвару прибавляют небольшое количество кислоты (25,0 корки — 3,0 разведенной серной или соляной кислоты); снаружи — порошок корки назначается как примесь к зубным порошкам. Водный хинный экстракт — для полосканий, как примесь к помадам, редко внутрь. X. настойка (спиртная) простая и сложная назначается по 1 — 5 г несколько раз в день или как примесь к другим укрепляющим средствам. Хинное вино — по Рос. Фарм. (100 ч. X. настойки на 400 г хереса) назначается несколько раз в день по рюмке.