— знаменитый гетман Малороссии, сын чигиринского сотника Михаила X. (см.). Род Хмельницких производили из люблинского воеводства, герба "Абданк". Впоследствии, когда Богдан X. приобрел историческую славу, его относили к роду Богданов, властвовавших в Молдавии в XV в. Родился X., вероятно, в конце XVI века. Первоначальное образование получил в Киево-братской школе; затем, по словам польских историков, учился у иезуитов в Ярославле Галицком и получил хорошее по тому времени образование. Кроме своего родного малорусского языка, он владел языками польским и латинским, а впоследствии научился еще языкам турецкому и французскому. Поступив в казацкое войско, X. участвовал в польско-турецкой войне 1620—21 г., во время которой, в битве под Цецорою, был убит его отец, а сам X. попал в плен и пробыл два года в Константинополе. Получив свободу, X. начал устраивать морские походы запорожцев на турецкие города. Известен поход в 1629 г., когда казаки побывали, под начальством X., под самым Константинополем и вернулись с богатой добычей. После долгого пребывания на Запорожье X. вернулся на родину в Чигирин, женился на Анне Сомковне и получил уряд сотника чигиринского. В последовавших затем восстаниях казаков против Польши между 1630 и 1638 гг. имя X. не встречается. Когда на польский престол вступил Владислав IV и началась война с Московским государством, X. воевал против русских и получил от короля золотую саблю за храбрость. Не один раз он входил в состав депутаций для представления сейму и королю жалоб на насилия, которым подвергались казаки. Когда, в 1645 г., король задумал без согласия сейма начать войну с Турцией, он доверил свой план, между прочим, и Богдану X. Есть известие, что последний побывал в это время во Франции, совещался с графом Брежи, назначенным на пост посланника в Польшу, и результатом этого совещания была посылка 2400 казаков во Францию, которые и участвовали в осаде Дюнкирхена принцем Конде. В 1646 г. король Владислав IV начал тайные переговоры с казацкими старшинами Ильяшем, Барабашем и Χ. ο помощи в турецкой войне (X. в то время был войсковым писарем). Казаки должны были начать войну с Турцией, и за это получили от короля грамоту на восстановление своих прав. Но до войны дело не дошло: вербовка войск вызвала страшное волнение на сейме, и король принужден был отказаться от своих планов. Грамота короля осталась у казаков и, по одним известиям, хранилась в тайне у Ильяша, по другим — у Барабаша. Когда король потерпел неудачу на сейме, X., путем хитрости, выманил королевскую привилегию у Барабаша или у Ильяша и задумал воспользоваться ею для отстаивания казацких прав. В это же время случай из личной жизни X. резко изменил его образ действий относительно польского правительства, заставив его поднять малорусский народ и стать во главе этого восстания, подготовленного всей политикой польского государства относительно казачества и, вообще, русского православного населения в пределах Речи Посполитой (см. Малороссия). У X. был небольшой хутор Субботово, близ Чигирина. Воспользовавшись его отсутствием, польский подстароста Чаплинский, ненавидевший X., напал на его хутор, разграбил его, увез женщину, с которой X. жил по смерти своей первой жены Анны Сомковны, обвенчался с ней по католическому обряду и высек одного из сыновей X. так сильно, что тот вскоре умер. X. начал было искать возмездия на суде, но там ему ответили только насмешкой. Тогда он обратился к королю, который, чувствуя себя бессильным помочь X., высказал, как говорили, удивление, что казаки, имея оружие в руках, не защищают сами своих прав. Возвратившись ни с чем из Варшавы, X. решил прибегнуть к оружию. Он тайно собрал казаков и сумел так возбудить их, что они провозгласили его гетманом и просили X. лично, а не через послов вести переговоры с татарами, чтобы склонить их к союзу с казаками. От гетманства X. отказался, но последнюю просьбу казаков решил исполнить. Один из участников тайного собрания, Роман Пешта, донес о замыслах Х. коронному гетману Потоцкому, который отдал приказ арестовать X. Вскоре, однако, X. удалось бежать. 11 дек. 1647 г. он вместе со своим сыном Тимофеем прибыл в Запорожскую Сечь, а оттуда направился в Крым, где царствовал в то время Ислам-Гирей. Хан принял X. ласково, но относительно войны с Польшей дал ответ нерешительный, хотя перекопскому мурзе Туган-бею и приказано было идти с X., не объявляя формально войны Польше. 18 апр. 1648 г. X. прибыл в Сечь и изложил результаты своей поездки в Крым. Народ на Сечи принял его с энтузиазмом и избрал старшим войска запорожского. Гетманом X. стал называться только в позднее. 22 апреля X. выступил из Запорожья; за ним, на некотором расстоянии шел Туган-бей с татарами. Обошедши крепость Кодак, где сидел польский гарнизон, X. направился к устью реки Тясмина и остановился лагерем на притоке Желты-Воды, впадающем в Тясмин (в нынешнем Александрийском у. Херсонской губ.). Несколько времени спустя подошли туда и поляки, под начальством молодого Степана Потоцкого. 6 мая казаки бросились на польский обоз; поляки защищались храбро, но казаки отрезали их от воды, и поляки должны были откупиться, выдав казакам пушки. За это полякам был клятвенно обещан свободный пропуск в Польшу; но когда они стали отступать и 8 мая дошли до яра, называвшегося Княжескими Байраками, на них неожиданно напал Туган-бей с татарами. Поражение поляков, вследствие неожиданности нападения, было ужасно. Потоцкий был смертельно ранен, другие начальники взяты в плен и отправлены пленниками в Чигирин. X. двинулся к Корсуну (в нын. Киевской губ.), где стояло польское войско, под начальством Калиновского и Николая Потоцкого. 15 мая X. подошел к Корсуну почти в то самое время, когда польские полководцы получили известие о поражении поляков при Желтых Водах и не знали еще, что предпринять. X. подослал к полякам казака Микиту Галагана, который, отдавшись в плен, предложил себя полякам в проводники, завел их в лесную чащу и дал X. возможность без труда истребить польский отряд. Потоцкий и Калиновский были взяты в плен и отданы, в виде вознаграждения, Туган-бею. Победы X. при Желтых Водах и под Корсуном вызвали всеобщее восстание малорусского народа против поляков. Крестьяне и горожане бросали свои жилища, организовали отряды и старались со всей жестокостью отомстить полякам и евреям за притеснения, которые они от них за последнее время претерпели. Действия X. отличались, однако, крайней нерешительностью, много повредившей казацкому делу. X. выступил против Польши первоначально по чисто личным побуждениям, желая отомстить за нанесенное ему оскорбление. Ходом событий он был поставлен во главе громадного народного движения, результатов которого не мог предвидеть. Увлекаемый этими событиями, он порой как будто хотел остановиться. Не он руководил движением казачества: оно коренилось глубоко в народной жизни и, прорвавшись наружу, росло и расширялось до тех пор, пока были напряжены нервы народа. Народное казацкое движение выдвинуло из своей среды целый ряд вождей мелких отрядов. Они-то собственно и составляли душу движения; за ними вынужден был идти X. Когда пришло письмо Адама Киселя (см. соотв. статью), обещавшего свое посредничество для примирения казаков с польским государством, X. собрал раду, на которой, говорят, было около 70 т. человек, и получил ее согласие на приглашение Киселя для переговоров; но перемирие заключено не было вследствие враждебного к полякам настроения казацкой массы. На жестокости казацких предводителей, действовавших вполне независимо один от другого и от X., поляки отвечали такими же жестокостями; в этом отношении особенно отличался князь Иеремия Корибут-Вишневецкий. Послав послов в Варшаву, X. медленно подвигался вперед, прошел Белую Церковь и, хотя был убежден, что из переговоров с поляками ничего не выйдет, все-таки активного участия в народном восстании не принимал. В это как раз время он сыграл свою свадьбу с Чаплинской — вероятно, той самой, которая когда-то была у него выкрадена из Субботова. Сейм, между тем, постановил готовиться к войне с казаками. К казакам были, правда, посланы уполномоченные для переговоров, но они должны были предъявить такие требования, на которые казаки никогда не согласились бы (выдача оружия, взятого у поляков, выдача предводителей казацких отрядов, удаление татар). Рада, на которой были прочитаны эти условия, была сильно раздражена против Богдана X. за его медленность и за переговоры. Уступая раде, X. стал двигаться вперед на Волынь, дошел до Случи, направляясь к Староконстантинову, но в то же время вел переговоры с Адамом Киселем о мире. Костомаров и некоторые другие исследователи считают это хитрой политикой, но вернее видеть здесь просто желание заключить мир с поляками. Предводители польского ополчения — князь Заславский, Конецпольский и Остророг — не были ни талантливы, ни энергичны. X. прозвал Заславского за изнеженность перыною, Конецпольского за молодость — дытыною, а Остророга за ученость — латыною. Они подошли к Пиляве (близ Староконстантинова), где стоял X., но никаких решительных мер не предпринимали, как на том ни настаивал Вишневецкий. Это дало возможность Богдану усилиться; к нему стали сходиться предводители отдельных отрядов. Польское войско не мешало им. До 20-го сентября X. ничего не предпринимал, поджидая прихода татарского отряда. Пришло 4000 чел. Богдан X. подослал к полякам попа, который, когда его взяли в плен, передал полякам, что пришло 40 тыс. крымцев, и этим навел на поляков панический страх. 21 сентября началось сражение, поляки не устояли и побежали. Наутро казаки нашли пустой лагерь и овладели богатой добычей. Неприятеля не преследовали. X. занял Староконстантинов, потом Збараж (в Галиции). Созвав раду, он стал проводить мысль, что пора вернуться домой отдохнуть. Рада предложила ему гетманство, но X. отверг его, заявив, что он примет это звание только от короля. Это показывает, что X. не признавал за радой казацкой права избирать гетмана и все еще считал себя подвластным польскому королю. Прекратить войну и возвратиться домой рада не согласилась. Решено было идти на Варшаву и разорить Польшу. Подчиняясь этому решению, X. снова сталь хитрить по отношению к своим. Он направился ко Львову, который на требование выдать евреев ответил отказом и был разграблен. От Львова X. двинулся к Замостью, но медлил с приступом. Снова среди предводителей казацких отрядов явилось недовольство его медленностью. Главная же причина заключалась в выжидании результатов выборного сейма, который в то время заседал в Варшаве. X. отправил туда послов с просьбой прислать комиссаров для переговоров о мире и с поручением заявить, что если будет избран на польский престол Ян-Казимир, X. покорится ему. Когда был избран Ян-Казимир, X. немедленно снял осаду и отступил от Замостья. Татары и казаки были поражены таким отступлением. В оправдание свое X. ссылался на то, что он подданный и слуга короля и должен повиноваться его повелениям. В первых числах января 1649 г. X. въехал в Киев, где его встретили торжественно. Из Киева X. отправился в Переяслав. Слава его разнеслась далеко за пределы Украины. К нему приходили послы от крымского хана, турецкого султана, молдавского господаря, седмиградского князя и даже от московского царя Алексея Михайловича, с предложением дружбы. Пришли послы и от поляков, с Адамом Киселем во главе, и принесли X. королевскую грамоту на гетманство. X. созвал раду в Переяславле, принял гетманское достоинство и благодарил короля. Это вызвало большое неудовольствие среди старшины, за которой следовали и простые казаки, громко выражавшие свою ненависть к Польше. Ввиду такого настроения X. в своих переговорах с комиссарами вел себя довольно уклончиво и нерешительно. Комиссары удалились, не выработав никаких условий примирения. Война, впрочем, не прекращалась и после отступления X. от Замостья, особенно на Волыни, где отдельные казацкие отряды (загоны) продолжали непрерывно партизанскую борьбу с поляками. Сейм, собравшийся в Кракове в январе 1649 г., еще до возвращения комиссаров из Переяславля, постановил собирать ополчение. Весной польские войска стали стягиваться на Волынь. X. разослал по Украине универсалы, призывая всех на защиту родины. Летопись Самовидца, современная этим событиям, довольно картинно изображает, как все, стар и млад, горожане и селяне, бросали свои жилища и занятия, вооружались чем попало, брили бороды и шли в казаки. Образовано было 24 полка (под этим именем разумелось не известное количество лиц, а известная территория южно-русской земли). Войско было устроено по старинной системе, выработанной казачеством еще в Сечи Запорожской. X. выступил из Чигирина, но двигался вперед чрезвычайно медленно, поджидая прибытия крымского хана Ислам-Гирея, с которым он и соединился на Черном Шляху, за Животовым. После этого X. с татарами подступил к Збаражу, где осадил польское войско. Осада продолжалась больше месяца (в июле 1649 г.). В польском лагере начался голод и повальные болезни. На помощь осажденным выступил сам король Ян-Казимир, во главе двадцатитысячного отряда. Папа прислал королю освященное на престоле св. Петра в Риме знамя и меч для истребления схизматиков, т. е. казаков. Близ Зборова, 5 августа, произошла битва, в первый день оставшаяся нерешенной. Поляки отступили и окопались рвом. На другой день началась ужасная резня. Казаки врывались уже в лагерь. Плен короля, казалось, был неизбежен, но X. остановил битву, и король, таким образом, был спасен. Самовидец объясняет этот поступок X. тем, что он не хотел, чтобы басурманам достался в плен христианский король. Когда утихло сражение, казаки и татары отступили; хан Ислам-Гирей первый вступил в переговор с королем, а затем его примеру последовал и X., сделав большую ошибку тем, что допустил хана первым заключить договор с поляками. Теперь хан уже перестал быть союзником казаков и в качестве союзника Польши требовал от казаков повиновения польскому правительству. Этим он как бы мстил X. за то, что тот не дал ему взять в плен Яна-Казимира. X. принужден был сделать огромные уступки, и зборовский договор (см. соотв. статью) являлся ни чем иным, как утверждением прежних, старинных прав малорусского казачества. Осуществить его на самом деле было чрезвычайно трудно. Когда X. осенью 1649 г. занялся составлением казацкого реестра, оказалось, что количество его войска превышало установленные договором 40 тысяч. Остальные должны были возвратиться в первоначальное положение, т. е. снова сделаться крестьянами. Это вызвало большое недовольство в народе. Волнения усилились, когда польские паны стали возвращаться в свои имения и требовать от крестьян прежних обязательных отношений. Крестьяне восставали против панов и изгоняли их. Х., решившийся твердо держаться зборовского договора, рассылал универсалы, требуя от крестьян повиновения помещикам, угрожая ослушникам казнью. Паны с толпами вооруженных слуг разыскивали и бесчеловечно наказывали зачинщиков мятежа. Это вызывало крестьян на новые жестокости. Богдан X. вешал, сажал на кол виновных по жалобам помещиков и, вообще, старался не нарушать основных статей договора. Между тем поляки вовсе не придавали серьезного значения Зборовскому договору. Когда киевский митрополит Сильвестр Коссов (см. соотв. статью) отправился в Варшаву, чтобы принять участие в заседаниях сейма, католическое духовенство стало протестовать против этого, и митрополит принужден был уехать из Варшавы. Польские военачальники, не стесняясь, переходили черту, за которой начиналась казацкая земля. Потоцкий, напр., незадолго перед тем освободившийся от татарского плена, расположился в Подолии и занялся истреблением крестьянских шаек (так назыв. "левенцов"), причем поражал всех своей жестокостью. Когда в ноябре 1650 г. в Варшаву приехали казацкие послы и потребовали уничтожения унии во всех русских областях и запрещения панам производить насилия над крестьянами, требования эти вызвали бурю на сейме. Несмотря на все усилия короля, Зборовский договор не был утвержден; решено было возобновить войну с казаками. Неприязненные действия начались с обеих сторон в февр. 1651 г. в Подолии. Митрополит киевский Сильвестр Коссов, происходивший из шляхетского сословия, был против войны, но митрополит коринфский Иоасаф, приехавший из Греции, побуждал гетмана к войне и препоясал его мечом, освященным на гробе Господнем в Иерусалиме. Прислал грамоту и константинопольский патриарх, одобрявший войну против врагов православия. Афонские монахи, ходившие по Украине, немало содействовали восстанию казачества. Положение X. было довольно затруднительное. Его популярность была значительно подорвана. Народ был недоволен союзом гетмана с татарами, так как не доверял последним и много терпел от своеволия. Между тем, X. не считал возможным обойтись без помощи татар. Он отправил полковника Ждановича в Константинополь и склонил на свою сторону султана, который приказал крымскому хану всеми силами помогать X., как вассалу турецкой империи. Татары повиновались, но эта помощь, как недобровольная, не могла быть прочной. Весной 1651 г. X. двинулся, к Збаражу и долго простоял там, поджидая крымского хана и тем давая полякам возможность собраться с силами. Только 8 июня хан соединился с казаками. Польское войско в это время стояло лагерем на обширном поле под Берестечком (местечко в нынешнем Дубенском уезде Волынской губ.). Туда направился и X., которому в это самое время пришлось пережить тяжелую семейную драму. Его жена была уличена в супружеской неверности, и гетман распорядился повесить ее, вместе с ее любовником. Источники говорят, что после этой жестокой расправы гетман впал в тоску. 19 июня 1651 года казацкое войско сошлось с польским под Берестечком. На другой день поляки начали сражение. Как раз в разгар его крымский хан вдруг обратился в бегство. X. бросился за ханом, чтобы убедить его воротиться. Хан не только не вернулся, но и задержал у себя X. На место X. был избран начальником полковник Джеджалий, долго отказывавшийся от этого звания, зная, как не любил Богдан X., когда кто-нибудь вместо него принимал на себя начальство. Джеджалий некоторое время отбивался от поляков, но, видя войско в крайнем затруднении, решился вступить в переговоры о перемирии. Переговоры остались без успеха. Недовольное войско сменило Джеджалия и вручило начальство винницкому полковнику Ивану Богуну. Начали подозревать Х. в измене; коринфскому митрополиту Иоасафу нелегко было уверить казаков, что X. ушел для их же пользы и скоро вернется. Лагерь казаков в это время был расположен возле р. Пляшовой; с трех сторон он был укреплен окопами, а с четвертой к нему примыкало непроходимое болото. Десять дней выдерживали здесь осаду казаки и мужественно отбивались от поляков. Наконец, старшина решилась уйти из лагеря, чтобы избежать опасности быть выданной полякам (о чем шла речь среди казаков). Через болото стали строить плотины, под предлогом доступа к пастбищам на противоположной стороне рек. В ночь на 29 июня Богун со старшиною начал переправу через болото. Когда на другое утро чернь узнала, что в лагере не осталось ни одного полковника, поднялось страшное смятение. Обезумевшая от страха чернь, видя себя оставленной на произвол судьбы, в беспорядке бросились на плотины; они не выдержали и в трясине погибло много людей. Сообразив в чем дело, поляки бросились на казацкий табор и стали истреблять тех, которые не успели убежать и не потонули в болоте. Польское войско двинулось на Украину, опустошая все на пути и давая полную волю чувству мести. К этому времени, в конце июля, X., пробыв около месяца в плену у крымского хана, прибыл в мст. Паволочь. Сюда стали к нему сходиться полковники с остатками своих отрядов. Все были в унынии. Народ относился к X. с крайним недоверием и всю вину за берестечское поражение сваливал на него. X. собрал раду на Масловом-Броде на р. Русаве (теперь мст. Масловка, Каневского у. Киевской губ.) и так сумел подействовать на казаков своим спокойным, веселым настроением, что недоверие к нему исчезло, и казаки вновь стали сходиться под его начальство. В это время X. женился на Анне, сестре Золотаженка, который потом был поставлен корсунским полковником (см. соотв. статью). Началась жестокая партизанская война с поляками: жители жгли собственные дома, истребляли припасы, портили дороги, чтобы сделать невозможным дальнейшее движение поляков вглубь Украины. С пленными поляками казаки и крестьяне обращались до крайности жестоко. Кроме главного польского войска, на Украину двигался и литовский гетман Радзивил (см. соотв. статью). Он разбил черниговского полковника Небабу, взял Любеч, Чернигов и подступил к Киеву. Жители сами сожгли город, так как думали произвести этим замешательство в литовском войске. Это не помогло: 6 авг. Радзивил вступил в Киев, а затем польско-литовские предводители сошлись под Белой Церковью. X. решился вступить в мирные переговоры, шедшие медленно, пока их не ускорило моровое поветрие. 17 сентября 1651 г. заключен был так называемый белоцерковский договор (см. соотв. статью), очень невыгодный для казаков. Народ упрекал X. в том, что он заботится только о своих выгодах и о выгодах старшины, о народе же совсем и не думает. Переселение в пределы Московского государства приняло характер массового движения. X. старался задержать его, но безуспешно. Белоцерковский договор был скоро нарушен поляками. Сын X. Тимофей весной 1652 г. отправился с войском в Молдавию, чтобы жениться на дочери молдавского господаря. Польский гетман Калиновский загородил ему дорогу. Около мст. Ладыжина (в теперешнем Ольгопольском уезде Подольской губ.), при урочище Батоге, 22 мая произошла битва, в которой 20-ти тысячное польское войско погибло, а Калиновский был убит. Это послужило сигналом для повсеместного изгнания из Малороссии польских жолнеров и помещиков. До открытой войны, впрочем, дело не дошло, так как сейм отказал королю в созыве посполитного рушения. X. давно уже убедился, что Украина не может бороться, одними своими силами. Он завел сношения со Швецией, Турцией и Россией. Еще 19 февраля 1651 г. земский собор в Москве обсуждал вопрос о том, какой ответ дать X., который тогда уже просил царя принять его под свою власть; но собор, по-видимому, не пришел к определенному решению. До нас дошло только мнение духовенства, которое предоставляло окончательное решение воле царя. Царь послал в Польшу боярина Репнина Оболенского, обещая забыть некоторые нарушения со стороны поляков мирного договора, если Польша помирится с Богданом X. на началах Зборовского договора. Посольство это не имело успеха. Весной 1653 г. польский отряд, под начальством Чарнецкого, стал опустошать Подолию. X., в союзе с татарами, двинулся против него и встретился с ним под мст. Жванцем (нын. Каменецкого уезда), на берегу р. Днестра. Положение поляков вследствие холодов и недостатка продовольствия было тяжелое; они принуждены были заключить довольно унизительный мир с крымским ханом, чтобы только разорвать союз его с X. После этого татары, с королевского позволения, стали опустошать Украину. При таких обстоятельствах X. снова обратился в Москву и стал настойчиво просить царя о принятии его в подданство. 1 октября 1653 г. был созван земский собор, на котором вопрос о принятии Богдана X. с войском запорожским в московское подданство был решен в утвердительном смысле. 8 янв. 1654 г, в г. Переяславле (нын. Полтавской губ.) была собрана рада, на которой, после речи Хмельницкого, указывавшего на необходимость для Малороссии выбрать кого-нибудь из четырех государей: султана турецкого, хана крымского, короля польского или царя московского и отдаться в его подданство, народ закричал: "Волим (т. е. желаем) под царя московского"! Прочитаны были договорные статьи, на основании которых Малороссия соединялась с Россией, и затем народ был приведен к присяге. Старшина присягнула с неохотой: она мечтала о самостоятельности Малороссии. Неохотно присягнули также митрополит и духовенство. В Москву были посланы послы от войска запорожского Зарудный и Тетеря, которые, после долгих совещаний с боярами, добились утверждения договорных пунктов, на которых Малороссия соединилась с Россией (см. Россия). Вслед за присоединением Малороссии началась война России с Польшей. Весной 1654 г. царь Алексей Михайлович двинулся в Литву; с севера открыл против Польши военные действия шведский король Карл X. Казалось, Польша находится на краю гибели. Король Ян-Казимир завел сношения с X., но последний не соглашался ни на какие переговоры пока не будет признана со стороны Польши полная самостоятельность всех древнерусских областей. Тогда Ян-Казимир обратился к царю Алексею Михаиловичу, который в 1656 г., без соглашения с Х., заключил мир с поляками. Планы X. рухнули. Некоторое время он все еще не оставлял надежды привести их в исполнение и в начале 1657 г. заключил с этой целью союзный договор со шведским королем Карлом Χ и седмиградским князем Юрием Ракочи. Согласно этому договору, X. послал на помощь союзникам против Польши 12 тыс. казаков. Поляки известили об этом Москву, откуда были посланы к гетману послы. Они застали X. уже больным, но добились свидания и набросились на него с упреками. По их настоянию, гетман принужден был отозвать отряд, посланный на помощь союзникам. Месяца два спустя X. велел созвать в Чигирине раду для выбора ему преемника. В угоду старому гетману рада избрала несовершеннолетнего его сына Юрия. Определение дня смерти Богдана X. долго вызывало разногласие. Теперь установлено, что он умер 27 июля 1657 г. от апоплексии, пролежав пять дней без языка; похоронен в с. Субботове (нын. Чигиринского у.), в построенной им самим каменной церкви, существующей до настоящего времени. В 1664 г. польский воевода Чарнецкий сжег Субботово и велел выкопать прах X. и выбросить его на поругание из могилы.

См. H. И. Костомаров, "Богдан X." (3 т., СПб., 1884, изд. 4-е; здесь же указан очень полный список источников, относящихся к эпохе X.); Ор. И. Левицкий, "Богдан X.", биографический очерк (в издании проф. В. А. Беца: "Исторические деятели Юго-зап. России в биографиях и портретах ", вып. 1-й, Киев, 1883); "Записки наукового товариства имени Шевченка" (т. ХХШ и XXIV и след.). См. также литературу, указанную в соотв. статье