— аул в Дагестане, часто игравший роль в наших войнах с Шамилем, но особенно известный по осаде его нами в 1849 г. С середины февраля 1849 г. русским стало известно, что Шамиль собирает значительные отряды горцев в Салтах и Ч. 2 марта он собрал в Анди своих наибов и условился с ними относительно образа действий при ожидаемом движении русских с трех сторон — от Салатавии, Чечни и Андаляла: было решено укрепить Ириб, Ч. и др. аулы, ближайшие к дорогам, по которым должны двинуться русские на центр Дагестана, а чтобы отвлечь наше внимание, Шамиль направил даровитого своего помощника Хаджи-Мурата на слабую Темир-Хан-Шуру. Это не могло отклонить нашего движения на Ч., издавна служивший средоточием воинственных начинаний. Для наступательных действий был сосредоточен в Темир-Хан-Шуре отряд в 4 батальона пехоты, 2 роты сапер, 2 роты стрелков, 2 сотни казаков и дивизион драгун, не считая милиции. Появление наших войск на Турчидаге (хребет) произвело большой переполох в Ч.: целые вереницы арб, нагруженных семействами и имуществом жителей, и гурты всякого скота потянулись на ту сторону Кара-Койсу; Ч. опустел, в нем остались только его защитники, которые так ловко прятались в укреплениях и укрепленных саклях, что можно было подумать, будто в Ч. никого нет. Шамиль придвинул к самому Ч. 10 тыс. человек, расположившихся на левом берегу реки Кара-Койсу, и велел укрепить главные пункты на высотах по ту сторону Ч. Выбивши горцев из первых завалов штыками (в 450 саженей от аула), наши войска приступили к осаде. Между 6 и 8 июля были поставлены наши батареи; несмотря на проливной дождь, траншейные работы пошли очень успешно. Укрепления Ч. упирались с 3-х сторон в крутые недоступные обрывы: задняя часть его узким перешейком соединялась с неприятельским станом, среди которого виднелась палатка Шамиля; левее укрепления на покатости был расположен опустевший аул Ч.; самое укрепление состояло из стены, сложенной из плитного и булыжного камня; толщина стен доходила до 2, а высота — до 6 аршин; с внутренней стороны они были прикрыты блиндажами. По углам были устроены башни, доставлявшие хорошую фланговую и перекрестную оборону, а внутри укрепления на высокой скале стояла цитадель, в которой было заложено несколько сот пудов пороху на случай штурма. Укрепление имело два ряда бойниц, барбет и амбразуры. Сила позиции заставила князя Аргутинского-Долгорукого отказаться от штурма и вести осаду. Подходя все ближе к неприятелю, мы параллельно устраивали направо и налево от наших работ батареи и небольшие укрепления для обороны работ и для обстрела неприятельской позиции. В ночь на 25 и 27 июля горцы делали вылазки, но были отбиты. Когда мы приблизились к укреплению на 70-80 саженей, 11 августа началась бомбардировка, которая продолжалась из 24 орудий до 17 августа, но принесла мало вреда неприятельским укреплениям, ввиду особенностей материала, из которого онибыли сложены, и способа постройки (мелкий булыжный камень, уложенный между бревнами). Ввиду того, что за укреплением находились сильно укрепленные высоты, взять которые было трудно при данных силах, а сохранить за собой Ч., ввиду его отдаленности, еще труднее, князь Аргутинский отменил штурм и вернулся назад 21 августа.