— В истории искусства древних народов видное место занимают этрурцы или этруски (туски, тиррены) — племя, обитавшее в нынешней Тоскане, распространившееся оттуда на север Италии, в бассейн реки По, и на юг до греческих колоний и бывшее, по-видимому, смесью прежнего населения страны, умбрийцев, с выходцами из Малой Азии, из Лидии. Ко времени основания Рима этруски уже обладали довольно высокой культурой и значительно развитым искусством, сложившимся, в духе мрачных воззрений и суровых нравов этого племени, из местных элементов и из многочисленных заимствований от финикийцев и греков, с которыми у них существовали постоянные сношения. Этруски явились первыми наставниками римлян в искусстве и удовлетворяли все их художественные потребности до тех пор, пока Рим, покорив себе Грецию, не познакомился ближайшим образом с более совершенными произведениями Греции, и толпа ее художников не устремилась в него. В Э. искусстве особенно сильно отразились греческие черты, но оно имело и много собственных характерных особенностей — разрабатывало некоторые представления, совершенно чуждые грекам, искажало греческие формы там, где пыталось их усвоить, невольно лишало стиль идеальности, заменяя ее сухой и грубой реалистичностью, и оставалось в пеленках архаизма в то время, когда греческое искусство уже окончательно освободилось от них. Вообще Э. искусство было направлено к удовлетворению не столько эстетического чувства, сколько практических, утилитарных целей.

Памятников Э. архитектуры сохранилось немного. В стенах древних этрусских городов мы находим все роды циклопической и полигональной кладки. Лучшие образцы правильной полигональной кладки без употребления цемента представляют городские стены Коссы и Пренесте (Палестрины). Неправильное наслоение отесанных камней встречается в стенах Фезул (Фьезоле), Перузии (Перуджии), Волатерр (Вольтерры), Кортоны и Ветулонии. Правильную кладку, отличающуюся в Этрурии тем, что камни четырехугольной призматической формы обращены кнаружи попеременно длинными прямоугольными и короткими квадратными сторонами, мы видим в Фалериях и в Ардее, а также в древнейших частях стен Рима. До недавнего времени в особенную заслугу этрускам ставили то, что они первые в Европе стали выводить своды из клинообразно отесанных камней; их считали даже изобретателями такого свода, но теперь дознано, что он уже давно был известен на Востоке и в Греции. Как бы то ни было, этруски, кроме фальшивого свода, т. е. образуемого выступами верхних камней правильной горизонтальной кладки над нижними камнями, как, например, в воротах Арпино, в римском Carcer Mamertinum и в камере над цистерной в Тускулуме, устраивали очень искусно и настоящие своды; об этом свидетельствует громадная Cloaca Maxima в Риме, одни из ворот в городских стенах Перуджии и триумфальная арка с тремя изваяниями голов на начальных камнях и на замковом камне ее свода, в Вольтерре. Об этрусских храмах мы можем составить себе понятие единственно по их описанию у Витрувия; от них не дошло до нас ничего, кроме следов оснований и скудных обломков (в Алатри, Чивита-Кастелане, Фалериях и Марцаботто): то обстоятельство, что в их конструкцию входило много дерева, равно как и быстрое исчезновение самих этрусков с исторической сцены, помешали этим памятникам их зодчества сохраниться хоть сколько-нибудь. Вообще этрусский храм существенно отличался от греческого, несмотря на то что заимствовал от него свои главные черты. На его высокое основание вела лестница, устроенная только с одной, лицевой стороны. Сам храм представлял в плане четырехугольник, переднюю часть которого занимал широкий и глубокий портик с фронтоном, поддерживаемым четырьмя колоннами, имевший иногда в своей глубине еще две или несколько колонн. Каждый из трех промежутков между колоннами фасада вел ко входной двери в одну из трех целл, на которые разделялся храм. Каждая целла была посвящена одному божеству, а нередко и трем божествам зараз. Средний интервал между колоннами и средняя целла обыкновенно были шире остальных. Задняя стена и боковые стены здания были глухие, но лицевая колоннада часто продолжалась и по его бокам. Так как вся верхняя часть храма строилась по большей части из дерева и потому не нуждалась в особенно солидной поддержке, то колонны были тонки и стройны. Своим стилем они напоминали греческие дорические колонны, но формы их капителей и баз были тощи и лишены гармоничной соразмерности. Кроме таких колонн, употреблялись столбы и колонны, смахивающие на ионические и коринфские, но плохо обработанные. Антаблемент первоначально не заключал в себе собственно фриза. Над сильно выступающим вперед карнизом поднималась двускатная крыша, более крутая, чем у греческих храмов; образуемый ей фронтон был высок и грузен. Впоследствии, под влиянием греческих образцов, появились: на антаблементе триглифный фриз, имевший, однако, лишь декоративное значение, над вершиной и над нижними концами фронтона терракотовые или бронзовые украшения (акротерии), а на его тимпане такие же статуи и рельефы. Знаменитейшим храмом этрусского стиля был храм Юпитера на Капитолийском холме в Риме, заложенный приблизительно в 509 г. до Р. Х. Кроме этого святилища, существовало в Риме несколько других храмов этрусского типа. По свидетельству Витрувия, этруски, наряду с храмами четырехугольного плана, строили также и круглые; едва ли впадешь в ошибку, если представишь себе храмы этого рода похожими в малом виде и в общих чертах на римский Пантеон, т. е. зданиями цилиндрической формы с приставленным спереди портиком. Самая многочисленная категория уцелевших произведений этрусского зодчества — погребальные памятники. Ни один народ в древнем мире, кроме египтян, не заботился столь внимательно об устройстве мест вечного успокоения для умерших, как этруски. Их кладбища, занимающие обширные пространства, отмечают собой главные пункты этрусской оседлости. Наиболее простые из усыпальниц, встречаемых в этих некрополях, можно причислить к разряду курганов, обычных у первобытных народов. Устроенные нередко в очень большом размере, они состояли из круглого, правильно сложенного из камня основания и из поднимающейся над ним громадной земляной насыпи в виде конуса, который иногда заменялся несколькими конусами или коническими башнями; внутри такого памятника находилась погребальная камера, крытая ложным или настоящим сводом. Этот тип усыпальниц, возникший, без сомнения, в самой Италии, удержался в ней до последних времен Римской империи. К числу грандиознейших памятников подобного рода принадлежит так называемая "Кукумелла", близ Вульчи. По описаниям древних авторов, гробница Порсенны состояла из пяти башен на четырехугольном подножии, причем четыре из них находились на его углах, а пятая в середине. Позднейший образец такого устройства представляет собой так называемая "Гробница Горациев и Куриациев" в Альбано, в окрестностях Рима. Есть также надгробные памятники в виде четырехугольных мавзолеев, сложенных из плит, с пирамидальным каменным же верхом, отделенным от низа широкой полосой валов и желобов, каковы, например, находящиеся в Орвието. Третий тип этрусских усыпальниц, пещеры, вырубленные в скале, представляют собой, очевидно, заимствование с Востока, из Лидии. Они устраивались там, где это было возможно, и нередко украшались гладким фасадом, середину которого занимала дверь, по большей части фальшивая, и который оканчивался вверху горизонтальной полосой валов и желобов, подобной только что упомянутой. Внутренность этрусских усыпальниц — еще любопытнее их наружности. Вера в загробное существование человека побуждала устраивать их по образцу жилых покоев. Умерших, или их саркофаги, или же урны с их пеплом помещали на скамьях у стен или в нишах вроде альковов, причем для того чтобы отошедшие на тот свет не испытывали нужды ни в чем необходимом, их окружали в изобилии различной домашней утварью. Двери, настоящие или фальшивые, были обрамлены наличниками, имевшими вверху выступы в ту и другую стороны, вправо и влево (характеристично этрусский мотив). В одной из усыпальниц в Черветри высечены в скале седалища красивой формы. Отделка потолка в погребальных камерах подражала деревянным крышам этрусских домов; когда того требовала величина камеры, его подпирали столбами, как, например, в Черветри, или колоннами, как, например в Бомарцо, причем вырубались на нем подобия балок и прочих подробностей конструкции деревянных потолков. Нередко встречаются также потолки с настоящими кассетами. Одна из усыпальниц в Корнето дает наглядное понятие о внутреннем виде описанного Витрувием этрусского атрия в жилых домах, с его отверстием для света в середине потолка, еще не подпертого, как у римлян, колоннами; о наружности же таких домов можно составить себе представление по одной терракотовой урне в виде дома, хранящейся во Флорентийском музее. Другая урна того же музея доказывает, что у этрусков существовали также дома с фронтоном и без отверстия в крыше, получавшие освещение через широкие окна в боковых стенах или через открытые галереи.

В деле скульптуры этруски находились под греческим, а именно ионическим влиянием, не двигаясь вперед за границы архаизма. Главным материалом для ваяния была у них глина. Терракотовая статуя Юпитера в его капитолийском храме, в Риме, квадрига, стоявшая на коньке фронтона этого здания, и другие его скульптурные украшения были исполнены этрусским мастером, Волканием (Вульком) из Вей. Эти произведения исчезли бесследно. Крупные терракотовые фигуры сохранились для нас главным образом на крышках саркофагов. Замечательнейшие из скульптур этого рода происходят из Черветри и хранятся одна в Луврском музее, в Париже, а другая в Британском музее, в Лондоне. Они изображают по чете супругов, полусидящях на ложе, моделированы сухо, архаически, неправильно в отношении пропорций, но очень жизненно. В этих и подобных им группах, равно как и в отдельных статуях, не трудно подметить основные черты древнегреческого стиля, но также и стремление верно и просто передавать действительность. Этруски славились искусством литья из бронзы, но о нем дают нам некоторое понятие не столько его образцы, дошедшие до нас, сколько указания письменных источников. Доныне остается нерешенным вопрос относительно знаменитой бронзовой "Волчицы, кормящей своею грудью младенцев Ромула и Рема" (находится в палаццо деи-Консерватори, в Риме). В этом изваянии, как известно, фигуры братьев близнецов прибавлены в XVI столетии итальянским художником Гульельмо делла Порто, что же касается до самой волчицы, то она возбуждала много споров: одни признавали ее этрусским произведением, другие чисто греческим, а некоторые приписывали ее даже христианским Средним векам. Всего вероятнее, что она изваяна греком-ионийцем в Средней Италии, для Рима, лет за 500 до Р. Х. Из каменных произведений этрусской скульптуры достойны внимания преимущественно известняковые надгробные стелы, сверху закругленные, украшенные рельефами, встречающиеся поодиночке в Тоскане и находимые в большом количестве близ Болоньи. Тосканские стелы, хранящиеся, например, в палаццо Буонарроти, во Флоренции, представляют изображения отдельных фигур сильных, приземистых воинов с длинными волосами на голове, с широкими бедрами, в строго-профильном положении. Стелы из Чертозы, близ Болоньи, которые можно изучить лучше всего в музее этого города, украшены низкорельефными, обрамленными волнистой лентой изображениями воинских игр, сражений, сцен выступления в поход и прощания; в этих рельефах отражаются все фазы развития греческих форм вплоть до персидских войн, но в исполнении скорее ремесленном, чем художественном.

1 и 2. Этрусский храм (вид и план).

3. Погребальная камера в Черветри.

4. Погребальная камера в Корнето.

5. Колонна из Кукумеллы в Вульчи.

6. Саркофаг из Цере (в Луврском музее).

7. Урна в виде дома, из Кьюзи (во Флорентийском музее).

8. Стенная живопись из одной усыпальницы в Цере (в Луврском музее).

9. Этрусское ручное зеркало, украшенное гравировкой (в Берлинском музее).

10. Этрусская подставка светильника (во Флорентийском музее).

11. Ваза "bucchero nero" (во Флорентийском музее).

12. Ворота в Вольтерре.

Еще поучительнее статуй и рельефов — произведения этрусской живописи, пережившие много десятков веков в тиши и потемках погребальных камер. Этруски любили украшать посмертные приюты своих близких стенными картинами и изображали в них сцены повседневной жизни, охоты, пиршеств, похоронных обрядов, предполагаемого загробного существования с участием крылатых божеств смерти, светлых и мрачных, а в позднейшую пору также сюжеты, почерпнутые из греческой мифологии. Большинство таких картин находится в усыпальницах Корнето, Кьюзи, Черветри, Вульчи и Орвието; в других некрополях стенная живопись встречается только в единичных случаях. В техническом отношении, это — контурные рисунки, исполненные на сырой извести, иллюминированные настоящим фресковым способом и лишь кое-где несколько подправленные темперой. Фон стен был обыкновенно белый или желтоватый; краски, в которых изображение выделялось на этом фоне, были сперва очень немногочисленны — темно-коричневая, красная и желтая; потом к ним прибавились синяя, серая, белая, различные оттенки красной и, позднее, зеленая. Под конец этруски научились получать переходные тона посредством смешения основных красок. Художественное достоинство этих фресок неодинаково: некоторые исполнены робко, с принужденными и условными положениями фигур и с неумелой укладкой драпировок; другие — гораздо смелее и совершенно подходят по стилю к греческой вазовой живописи. Группировка фигур — довольно простая и по большей части ограничивается расположением их в один ряд и нередко в отделении их друг от друга деревьями или виноградными лозами. Поразительна раскраска фигур, до того произвольная и противоестественная, что можно подумать, будто люди и звери выкрашены так из шалости; например, в одном погребальном гроте в Вейях, у лошади голова черная, грива желтая, спина красная, а ноги оранжевые и черные. Но, быть может, цвета красок в подобных случаях имели какое-либо неразгаданное нами символическое значение.

В заключение обзора памятников Э. искусства необходимо остановиться ненадолго на произведениях художественной промышленности. Благодаря обычаю этрусков помещать в погребальных камерах всякого рода предметы домашнего обихода, таких произведений дошло до нас огромное количество. Многие из них — финикийского, многие — греческого происхождения. Последние имеют в особенности глиняные вазы разных форм. Большинством сохранившихся греческих глиняных сосудов мы обязаны именно этрусским усыпальницам. Однако в Этрурии развилась и собственная, местная керамика, процветавшая наряду с греческой до конца IV века. Особый род специально этрусских керамических изделий составляют так называемые вазы "bucchero nero", цветущий период которых падает на VI и V века. Глина, из которой они сделаны, — совершенно черная; они сплошь покрыты рельефами, имеющими вначале восточный характер, потом постепенно эллинизирующимися, но остающимися в границах архаизма. В V веке эти вазы фабриковались главным образом в Кьюзи. По всей поверхности такого сосуда разбросаны — обыкновенно без всякой взаимной связи — фигуры людей и животных, головы и маски, розетки и кольца. Во многих случаях прототипами изделий этого рода служили металлические сосуды Востока. Как на разновидность ваз "bucchero nero", можно указать на полендрарские вазы, изготовленные из красной глины, но покрытые черным лаком и украшенные цветными рельефами. Производство их сосредоточивалось в Вульчи (Полендраре). Само собой разумеется, что этруски старались подражать расписным греческим вазам, которые привозились к ним во множестве. Эти подражания, относящиеся впрочем, лишь к самому последнему времени вазовой живописи, нередко так удачны, что отличить их от греческих произведений можно только по присутствию в их рисунках этрусских фигур, например крылатого бога с молотом в руках, и по этрусским надписям. Кроме керамических изделий, усыпальницы этрусков доставили археологическим музеям массу изящных металлических вещей — серебряных кубков и чаш, золотых и серебряных женских уборов, бронзовых зеркал на фигурной ножке или с фигурной ручкой, украшенных на задней стороне гравированными очерками различных сцен, бронзовых ларцов (цист) с гравированными или рельефно выбитыми на них изображениями, подставок под светильники, треножников, висячих ламп и т. д. Одни из этих предметов сработаны довольно грубо, робкой или небрежной рукой, без большого художественного чутья; другие, напротив того, отличаются тщательностью отделки и свидетельствуют о вкусе своих исполнителей. Во всех выказывается, однако, любовь этрусков к красивым формам, которые они заимствуют у греков и перерабатывают более или менее удачно в своем национальном духе.

Ср. J. Martha, "L'Art etrusque" (Париж, 1889); Dennis, "The cities and cimeteries of Etruria" (Лондон, 1870, 2 тома); L. Canina, "Etruria maritima" (Рим, 1846—51); J. Durm, "Die Baukunst der Etrusker und R ö mer" (Дармштадт, 1885); H. Brunn, "I rilievi delle urne etrusche" (Рим, 1870); Ed. Gerhardt, "Etruskische und Kampanische Uasenbilder" (Берлин, 1843); его же, "Etruskische Spiegel" (Берлин, 1843—97 и сл.); G. Koerte, "I rilievi delle urne etrusche" (Берлин, 1890) и проч.